– Инструктаж закончен, вылет в четыре утра. По поводу снаряжения: штурмовые костюмы, экзоскелеты. Олег на всё наше имущество установил «хамелеоны», в шлемы встроены системы опознавания «свой-чужой», вооружение каждый берет под себя. Сейчас в оружейку поступил десяток новых образцов, только пошли в производство, можете обкатать на полигоне. И ещё каждый тащит с собой десять килограммов взрывчатки. Если найдём объект, его необходимо уничтожить. Всё, на сегодня свободны, встречаемся в три тридцать в оружейке.

Задвигались стулья, первыми ушли Маха и Венг.

– Получится? – обернувшись в дверях, спросил Крейсер.

Мечислав пожал плечами:

– Пятьдесят на пятьдесят. Саша, загляни к жене, сдай ДНК, я позже тоже зайду, приказ Тихоновой.

– Если что случится, вырастят, как овощей на грядке, – понятливо усмехнулся Крейсер.

– Вырастят, – согласился Молот. – Этими играми с генетикой мы украли у себя будущее, поэтому и ДНК сдают не все, а только мы. Но я положу этой игре конец, как только отведём опасность с падшими имперцами, я уничтожу технологию. Ладно, Саш, иди, я скоро.

– Правильно это, командир, – немного помолчав, произнёс Крейсер. – Странное ощущение: вроде бы чего опасаться, есть куда отступить, но то, что тебя просто возьмут и вырастят, как-то не очень уютно, – с этими словами дверь за капитаном закрылась.

Мечислав поднялся и прошёлся взад-вперёд. Друг прав: вроде бы новая жизнь, а всё равно мерзкое ощущение, поскольку, очнувшись в саркофаге, будешь знать, что ты сдох, что не справился, а тебя снова вытащили, и только за тем, чтобы ещё раз окунуть в дерьмо.

– Мечислав Дмитриевич, – раздался в пустой комнате голос Евы.

– Чего? – нехотя буркнул Молот.

– Вы ведь собирались меня оставить, когда завтра пойдёте в пятно.

– И оставлю. Если сгину там, ты понадобишься новому мне.

Девушка встала и, преследуемая тонким лазерным лучом подошла к нему.

– Я думаю, что смогла бы тебе помочь там: я подключена к ИИ, и он ослепнет, стоит нам войти в зону затемнения. Но я сама по себе мощный передатчик. Возможно, связь не оборвётся, к тому же я самостоятельный искусственный интеллект, и если буду временно отключена от ковчега, то моих собственных мозгов это не уменьшит, – она по-человечески положила ему руку на плечо и добавила с просящей интонацией: – возьми меня с собой, я тебе пригожусь.

Майор улыбнулся, глядя на полупрозрачную девушку, которая существует, пока есть лазерный луч из коробки ноутбука. За годы общения с людьми она стала человеком, не полностью, но, сама того не понимая, общалась, как человек, а не как бездушная машина: злилась, радовалась, упрекала. Жаль, любить не может, хотя, наверное, она его любит, только по-своему, по электронному.

– Хорошо, Ева, я возьму тебя с собой, и не потому, что ты действительно можешь быть полезна, а потому, что ты часть меня, часть моей команды.

Девушка улыбнулась и вернулась за стол, причём её лицо выражало удовольствие: она радовалась. Это не укрылось от Мечислава. Глядя на полупрозрачные пальчики с наманикюренными длинными и острыми коготками, он подумал: «А машины могут любить? Есть ли у Евы единички и нолики, отвечающие за любовь?». Он видел мир, и знал, что не всё можно объяснить логикой. Например, когда хозяин машины пускает за руль постороннего, и та, что заводилась с пол-оборота, не заводится, что ни делай, но стоит хозяину занять своё место, как двигатель радостно начинает урчать. Компьютеры вообще отдельная песня… А может ли любить искусственный интеллект, программа?

– Ева, у нас есть записи прошлых забросок?

– Конечно, Мечислав Дмитриевич. Вам которую?

– Начнём с первой.

Было всего три выброски. На запись ушло около часа. Ничего интересного не нашлось: вот в туман вошёл отряд в сотню штурмовиков, фоном идут запросы по рации, в ответ молчание. Через сорок минут смотреть на серое пятно надоело, завтра на этот сумрак налюбуется. Быстрая перемотки ничего не дала, хотя, если бы в сумраке произошло хоть малейшее движение, запись автоматически встала на паузу. Группу ждали три дня, потом официально признали погибшей. Следующая запись была копией первой; на этот раз послали вдвое меньше народу, входили с другой стороны, результат прежний: отсутствие связи, пропавшая группа, пустая запись.

– Третью? – неуверенно спросила Ева.

Молот кивнул. Последняя операция проводилась ротой десантников во главе с бывшим майором ВДВ Сидорчуком, которого все называли просто Сидором. Вот над пятном раскрылись купола парашютов, затем десантники один за другим скрылись в сером мареве.

Майор привычно уменьшил масштаб, чтобы захватить всё пятно, и включил перемотку. Он не ожидал увидеть что-либо новое, надо для очистки совести посмотреть все материалы. Достав из кармана маленькую закрытую пепельницу и пачку сигарет, он прикурил и приготовился ждать. На двадцатой минуте запись неожиданно встала на паузу.