— Ууусушил молодицу дочерна уууже, и емууу хоть бы хны — рожу тяпкой и шагает мимо! Слезы девичьиии его не трогают! Довел — доучилась, на зачет сегодня не пришла! Мало тебя пороли, мало!

— Кхе, кхе, — прокашлялся Ипполит, — Арик, в университете порку уж четверо веков как отменили.

— Неважно! — слезливо отрезал голосящий. — Пусти Алинку на занятия, а то хуже будет!

— Так это она вас подговорила? — ледяным голосом спросил лорд Тротт, и древние шантажисты почему-то умолкли, смущенно потупив глаза.

— Сами мы, сами, — пробормотал Ипполит неуверенно, — иницьятиву проявили. Она наоборот просила ничего не говорить. Но мы ж все видим, все замечаем, да и разве ж можно такой козочке да не помочь? Ты глаза-то открой, Максимушко, перестань ребенка мучить. Учиться она хочет, как ты хотел, только вот для тебя половой принадлежностью не вышла.

— Так, говорите, ее сегодня в университете не было? — очень спокойно уточнил Тротт.

— Дык, говорю же, даже зачет пропустила, а для нее это невидаль! — с надеждой воскликнул Аристарх.

— Хорошо…, - непонятно протянул Макс и пошел дальше.

— Эй! — недоуменно крикнула ему вслед одна из каменных морд. — А что нам-то ответишь, малец?

Профессор остановился, повернулся.

— Некрасиво, уважаемые, шантажом заниматься. Можно ведь и немоту на пару веков схватить. Нечаянно.

— Вот гад! — прочувственно проорал ему вслед Аристарх.

— Никакого уважения к старшим! — вторил ему Ипполит.

Но Тротт, не обращая внимания на ругательства каменных ехидин, спешил в кабинет к Свидерскому.

Алина, шатаясь, вышла из туалета — того самого, с разбитой крышкой от бачка. Ее мутило, и она долго плескала себе в лицо холодную воду, несколько раз чистила зубы, только чтобы избавиться от тошнотворного ощущения во рту. Затем перестирала всю воняющую табаком одежду и приняла душ, чтобы отмыть от этого противного запаха и волосы.

Она чуть не плакала — проснулась после двенадцати, проспала зачет, а девчонки ее не разбудили, хотя она сама всегда расталкивала их, если те не слышали будильника. Что теперь делать? Придется идти на поклон к преподше, врать, что заболела и просить перезачета. Боги с ней, со стипендией, но как она могла так безответственно поступить?

Одновременно и тошнило, и очень хотелось есть. Принцесса сделала себе чаю, чувствуя себя самым ничтожным человеком на свете, и понуро уселась за стол. За ней должны были приехать вечером, чтобы отвезти во дворец, и что делать до этого времени, она не знала. Не в универ же идти, чтобы встреченные одногруппники и преподаватели спрашивали, почему ее сегодня не было.

Она, Алина Рудлог, прогуляла! Пол бы смеялась до упаду. Алинка даже с температурой ходила в школу, потому что учиться любила, а лежать дома было скучно.

Сзади раздались тяжелые шаги, и бодрый голос Ситникова произнес:

— А я думаю, дай загляну, и точно — ты тут.

— Привет, — кисло отозвалась принцесса, выныривая из глубин самобичевания.

— Эээй, — теплые большие руки легли ей на плечи, — малявочка, ты чего такая потерянная? Обидел опять кто?

Она всхлипнула.

— Мне плохо, голова кружится. И я зачет проспаалааа…

Слезы потекли сами собой, и она сняла очки, вытирая их.

— Ну, ну, — Матвей сел рядом с ней, огромный, как гора, сочувственно глядя карими глазами, осторожно погладил лапой по спине, — не разводи мокроту. Пойдем ко мне, я тебя покормлю, я борща наварил, вкусного!

— Меня тошнит, — пожаловалась Алина.

— Да, — протянул парень, — это мы с Поляной вчера не подумали. В следующий раз тебе лимонад будем брать. Пойдем, кроха, борщ после похмелья самое то.

— Матвей, — серьезно спросила принцесса, надевая снова очки, — а почему ты со мной возишься? У тебя ведь девушка, наверное, есть, она ревновать будет.

Он смутился, качнул бритой головой, сморщил широкий лоб.

— Да ты на сестренку мою больно похожа, — наконец, признался он, — малая такая же, Машка, я ее Моськой зову. Тоже в очках и с косичками. Только она еще в школе учится. Я как вчера увидел тебя со шваброй и ушлепка этого наглого, так сразу представил, что мою сеструху какой-нибудь урод может так же работать на себя заставлять.

Алина немного расслабилась.

— А девушки у меня нет, — пробасил он, — ушла девушка. Но ты меня не боись, сколько раз говорил, приставать не буду. Пошли борщ есть?

— Ты такой хороший, Матвей, — сказала она, снова шмыгая носом.

— Так, — Ситников занервничал, — только не начинай снова реветь. Что за зачет-то у тебя был?

— По истории магии, — печально сообщила девушка.

— Это у Малевской, что ли?

— Ага.

— Да не переживай, тетка мировая, в понедельник подойди на кафедру, она примет, вот увидишь.