– Есть, маршал.
– Борис присел на краешек стула и впился взглядом в убористые строчки пластиковых листов, зашелестевших в его быстрых пальцах. Через две минуты он поднял вопросительный взгляд на маршала.
– Илона тоже у них? Я не знал.

– Неудивительно. Её родители и более дальние родственники практически не контролируют её. Она растёт в режиме "дитя природы".
– Маршал задумчиво пролистал свою папку, не стремясь держать курсанта под своим внимательным, всё замечающим взглядом.

– Мне об этом говорили.
– сказал Борис.
– да я и сам немало видел и понимал. Но чтобы за шесть лет...

– Увы, то, с чем столкнулась наша Академия, произошло два года назад, ей тогда было девять. Вам известно, Борис Александрович, с какого возраста сектанты всей Солнечной Системы пытаются загнать в свои секты побольше народу?

– С пяти лет, маршал.
– Борис уже просчитывал ситуацию.
– Но я всё же не понимаю, почему я? Ведь я всего лишь младшекурсник, а тут - работа для выпускника - и то, как минимум.

– Секта глубоко законспирирована, она к тому же сравнительно новая. Мы, конечно, работаем, делаем даже больше того, что легально можем и уже отлоцировали всё, что только возможно, но нам теперь нужно постепенно вытягивать оттуда членов. И делать это умно и по возможности не так заметно. Сначала колеблющихся, потом середняков, а потом крепких.

– Иссушать?
– проговорил Борис.

– Именно. Без энергетической и психологической подпитки руководящее звено вынуждено будет свернуть деятельность, а вы видели по материалам, что связи секты, а точнее - её отделения в нашем Регионе идут за пределы России и даже за пределы Евразии. За пределы России мы их точно не выпустим, вокруг них уже кольцо, но это только четверть дела, а нам нужно делать дело полностью.

– Видел в материалах, маршал.
– подтвердил Борис.

– Так вот, мы уже привлекли немало сотрудников Евразийского центра АПБ для работы с членами секты. Но охватить удалось далеко не всех. Мы постоянно подключаем новых, но нам нужна близкая к ста процентам гарантия успеха. Мы в России не можем терпеть подобное издевательство - уровень активности и вредоносности секты вышел за пределы безопасной нормы.

– Над женщинами.
– дополнил Иванов.

– И над женщинами в первую очередь, Борис Александрович. Я понимаю, вам не хочется спустя шесть лет что-либо существенное восстанавливать в ваших с Илоной отношениях, но я прошу не о восстановлении отношений, а о спасении Илоны. И физическом и психологическом.
– он указал на две фотографии Илоны - трёхнедельной давности и трёхлетней давности.
– Через вас мы сможем приблизиться к сердцевине секты, нам известно и в просмотренных вами материалах это отражено - она необыкновенно близка к руководительнице секты. Я так же знаю, что она фактически взяла на себя её охрану и оборону. Конечно, мы ведь с вами понимаем, что такие обязанности для девочки, да ещё не до конца сформированной - глупость несусветная, поскольку её энергетически высасывают и ничего существенного не дают, а все эти слова об обороне и охране - просто отговорки - для охраны и обороны нужен как минимум равный потенциал, а не вампиризм. Руководителем - мужчиной, а там, кстати - парная система руководства, уже занимаются другие сотрудники нашей службы по своим каналам. Вам, Борис, предстоит усмирить эту "Горгону" и спасти Илону от окончательного разрушения личности.
– маршал подал другую папку.
– Вот материалы по ней из Информцентра Медицинской безопасности.

– Разрешите?
– Борис схватился за папку.
– Читать при вас?

– Да.
– маршал отвернулся к окну.

– Есть.
– взгляд Бориса впилился в строчки и через минуту руки Иванова захлопнули створки обложки.
– Да ведь они её умертвить могут, маршал!

– Именно. Ваше решение?
– хозяин кабинета посмотрел на Бориса Иванова внимательно и строго.

– Я берусь за это дело, маршал.
– подтвердил Борис.

– Хорошо. Вот вам литер в Центр восстановительного лечения Тямницы. Проведёте там максимум двадцать четыре дня. Это будет ваша база, кругом военные авиаторы, так что с секретностью и безопасностью там всё в порядке. В случае необходимости вы сможете эвакуировать Илону за периметр Центра, где никакие сектанты её достать уже не смогут. Тамошние наши подразделения и службы самого Центра предупреждены в режиме полной секретности о возможной многопрофильной пациентке. Мысль ясна?

– Ясна, маршал. Когда приступать?
– Борис подобрался.

– Через два дня. Вот ваши билеты на скоростной поезд до Тямницы, рейс в восемь пятьдесят пять, к полудню будете на месте. Всего три часа дорога. В час дня будете в Центре восстановительного лечения и на следующий день нанесёте Илоне первый визит. Остальное - на ваше усмотрение. Наша служба в Тямнице уже предупреждена, помогут всем, чем смогут. Я знаю, вы помните, что служба наша там достаточно слабая, но мы прислали туда наш спецотряд "Кобра". Формально он занимается безопасностью грузовых перевозок, а фактически находится в оперативном резерве. План операции завтра к трём часам дня - у меня на столе. Вопросы?

– Никак нет.
– Борис встал.
– Разрешите идти?

– Идите.

Выйдя от начальника академии, Борис в Центре Связи быстро предупредил Совет своей школы о своём четырёхнедельном отсутствии и получил учебный отпуск. Забрав присланные со спецкурьером Академии оперативные и перспективные учебные материалы, Борис поехал домой.

– Значит, поедешь к Илоне?
– спросил Александр Иванов, когда брат закрыл дверь своего кабинета и указал ему на кресло.
– Больно?

– Очень, Саша. Мы три года переписывались, потом год шатания и два года я молчал. Только недавно получил одно письмо в ответ на свои два. Результат - вот эта папка. Мне очень не понравилось уже её первое после долгого перерыва письмо. Значит, моя Служба уже ведёт эту ситуацию два года. А я сижу тут как чувак и ни черта не знаю о том котле, в котором варится Илона. Непростительно и глупо.

– Не знаю, брат. Но, может быть, тебе не следует особо переживать по этому поводу?
– сказал Александр