Шрифт:
– Кто есть витязь! К оружию, братья!
Прибежал насмерть перепуганный австрийский губернатор. С испугом смотрел на вооружавшихся горожан. Во главе быстро созданного ополчения встали братья Ивлечи Савва и Марко (отставной генерал-лейтенант российской службы, помнивший еще Ларгу и Кагул!). Радостные повстанцы беспрестанно палили в воздух из своих старинных длинных ружей. Женщины кинулись шить знамена и кисеты.
Уже 27 февраля глава черногорской церкви Петр Негош собрал спупщину. На ней черногорцы решили направить своего митрополита с двумя тысячами лучших бойцов-юнаков на помощь Бокко-ди-Катторо.
Весь переход дул слабый ветер и Белли сильно нервничал, боясь опоздать. Возбуждение командира быстро передалось вначале офицерам, а затем и матросам. Теперь уже все то и дело поглядывали на вяло полощущиеся вымпела: когда же задует! Немного пришлось поплутать и из-за неверной карты и бестолкового лоцмана. Но вот, наконец, и залив Бокко-де-Катторо – высокие горы, покрытые сумрачной пеленой облаков. Державшаяся на выходе из залива дозорная французская шебека, едва завидев российский флаг, бежала в сторону Рагузы. Ее не преследовали. Сейчас главным было занять Катторо. Суда бросали якоря меж отмелей и рифов. Едва встали, Белли спрыгнул в капитанский катер:
– Грести к порту!
Не доходя гавани, он велел табанить.
– Трубу! – не оглядываясь, протянул руку.
Сопровождавший командира мичман тут же вложил в руку требуемую трубу. Приставив окуляр к глазу, Белли долго рассматривал порт. И узрел, что хотел. В самом дальнем углу гавани стояла еще одна большая 16-пушечная французская шебека. На палубе ее пустынно, паруса собраны. Всюду тишина. Было очевидно, что французы чувствуют себя здесь в полной безопасности.
– Гребите обратно! – приказал Белли. – Да навалитесь!
В каюту к себе он велел звать лейтенанта Сытина.
– Ты у меня Ваня удалец, а потому и дело тебе поручаю удалое! – сказал Белли. – В гавани шебека. Возьмешь ее, тебе ей и командовать!
– А чего не взять-то! – даже удивился Сытин. – Знамо дело возьмем!
Кликнули охотников. Какстемнело, двинулись в поиск. Ночь выпала темная, лил проливной дождь, но это было даже на руку. Вперед устремились пять шлюпок. Сам Сытин вел головную. Поодаль встала шхуна «Экспедицион». Если что-то пойдет не так как следует, она пушками и поддержит и прикроет. Однако поддерживать и прикрывать в этот раз не пришлось. Шлюпки уже подошли вплотную к покачивавшейся на волнах шебеке, а там еще вовсю спали и только тогда, когда солдаты с матросами уже влезли со всех сторон на палубу, проснувшаяся вахта начала кричать тревогу, но это было уже поздно. Кричавших быстро успокоили прикладами, остальная команда в шесть десятков человек так и осталась сидеть в трюме, только теперь уже под замком и крепким караулом. Сытин самолично поднял над захваченным судном заранее припасенный Андреевский флаг. Весь захват прошел без единого выстрела и без единой жертвы. Такое бывает разве, что в сказках, да еще тогда, когда за дело берутся русские моряки. К утру шебека была уже у борта флагманской «Азии». Звали захваченное судно «Азард». Под таким именем судно вошло и в состав российского флота. С тех пор вошло в русский язык и слово «азарт», слово легкое отчаянное и веселое!
Спустя день, выяснив через лазутчиков, что в Бокко-ди-Катторо нет ни французских береговых батарей, ни гарнизона, Белли смело вошел всем отрядом в городскую гавань. Приход неизвестных судов всполошил бокезцев. Ударил набат. Весь город с оружием кинулся к набережной. Но вот порыв ветра развернул кормовые флаги, и единый дружный крик восторга потряс Катторо:
– Это пришли русские!
Австрийцы же, завидев русские флаги, всполошились. Приход судов под Андреевским флагом, разом перечеркивал все их хитромудрые расчеты. Белли предъявил австрийцам ультиматум с требованием о передаче бокезцам Герцеговины и других крепостей Катторской области.
– По какому-такому праву? – возмутились австрийцы.
Капитан 1 ранга терпеливо объяснил:
– Несмотря на отсутствие войны между нашими державами, мое требование юридически верно, ибо здешний край уже не является австрийским, потому как уступлен вами Наполеону! А потому сдайте ключи от крепостей капитанам местных коммуниатов. От себя могу лишь гарантировать вашему гарнизону неприкосновенность и возможность вернуться морем домой! На раздумье даю два часа!
По прошествии двух часов на «Азию» прибыли парламентарии.
– Мы не можем выполнить ваших требований, так как письмо адресовано не полномочному представителю австрийского двора маркизу Гизильери, а всего лишь местному коменданту! – заявили они.
– Хорошо! – невозмутимо пожал плечами Белли. – Я напишу еще раз! Но срок ультиматума теперь будет всего лишь час!
В городской ратуше, где размещался австрийский штаб, царила паника. Венский представитель Гизлиери был на грани припадка.
– Мчитесь как можно быстрее навстречу французам! – кричал он, брызгая слюной толпившимся подле чиновникам. – Пусть торопится сюда, а я пока потяну с русскими время!
По приказу Гизлиери наши были оповещены, что австрийская сторона принимает все условия ультиматума, однако просит еще время подумать.
– Что-то долго они думают! – сказал вслух Белли и не поверил.
Гизильери он велел передать, брови сурово насупив:
– Австрийская сторона, по-прежнему, не спустила с крепости своих флагов! На это вам остается еще четверть часа, а потом пеняйте на себя!
– Дайте по нам хотя бы один холостой выстрел! – взмолились австрийцы. – Тогда мы сможем оправдаться, что уступили вам крепость в бою!