Дедал с Икаром летели на запад, потому что со стороны Тиры надвигалась огромная черная туча и дул сильный ветер. Этот ветер помог им быстро преодолеть опасное расстояние над самим Критом, но не менее опасным оставался участок над морем.

Перепуганный Икар уже поверил в свою способность летать и попросту не слушал, как отец кричит, чтобы не делал резких взмахов, его крылья плохо держатся, воск не вполне застыл. Юности свойственна самоуверенность, а ощущение полета пьянило. Опасности добавлял и сильный ветер. Дедал понимал, что, чудом спасшись в Кноссе, они могут погибнуть из-за начинающейся грозы. Нужно было пересидеть грозу где-нибудь на Крите, вдали от Кносса, но, сколько ни кричал сыну, что нужно вернуться, пока не поздно, Икар не слышал, он взмахивал своими неокрепшими крыльями все резче и резче…

Дедал уже понял, что это конец, что он не сможет спасти сына даже ценой собственной жизни. Резких взмахов крылья не выдержали, сначала вниз посыпались перья из правого крыла, Икар страшно закричал от испуга, замахал еще резче, не слушая советов отца, начало разваливаться и левое крыло.

Через несколько мгновений Икар уже камнем падал вниз, в воду, с большой высоты.

Дедал еще долго кружил над местом, где на воде плавали белые перья, но ветер усиливался, где-то сильно громыхало, и ему ничего не оставалось, как поспешить спасаться хотя бы самому.

Люди Акама не дождались Дедала с сыном в условленном месте на Гавдосе. Никто не видел, как погиб Икар и куда девался его отец. Дедалу удалось добраться до Китиры и там переждать непогоду. А оттуда и до Лаконики совсем близко.

Тезей с товарищами пробирались к выходу из подземного Лабиринта.

– Одним броском нам нужно уничтожить стражу и захватить колесницы, иначе беда. Если они успеют взяться за луки, мы пропали, у нас совсем нет оружия.

Проктит знаком поманил за собой Тезея:

– Смотри.

Оружие было, хотя и немного. За большим камнем у стены поставлены луки, сложены стрелы, и чуть дальше лежали несколько мечей. Видно, охрана колесниц держала здесь оружие на случай защиты потайного хода.

Лучше не придумаешь.

И снова помогли навыки акробатов, потому что перепрыгнуть через большущий камень и мгновенно оказаться перед обомлевшим стражем без подготовки невозможно.

И все же главный вклад сделал Калликрат. Он поманил к себе Тезея и показал на стражу и в сторону от пещеры:

– Я проскользну туда и начну стрелять, чтобы они не поняли, откуда нападают. Вон тех пятерых беру на себя, а вы в это время постарайтесь перебить остальных.

– Тебя убьют!

– Ты забыл, что я должен погибнуть? Я не боюсь, в царстве Аида меня ждет моя семья.

– Ты же сказал, что они на юге?

– Их убили, когда пришли за мной. Тезей, не теряй времени, его слишком мало.

Калликрат ужом скользнул между камней, прихватив лук и стрелы. Стражи действительно не поняли, откуда в них полетели их же собственные стрелы, они вообще ничего не поняли.

Беглецам удалось перебить охрану, а Калликрат оказался смертельно ранен единственным опомнившимся лучником.

– Оставь меня здесь, бегите!

А вокруг творилось что-то ужасное, земля тряслась и покрывалась трещинами, стоял гул, как тогда на Тире, только мощней.

– Надо как можно скорей бежать!

В Амнисе из всех кораблей у берега только один – царский, с пурпурными парусами. Он огромен, но выбора все равно не было. Идас восторженно заорал, что это и есть корабль Дексия. У корабля только охрана из двух рабов, остальные разбежались. Тезей подумал, что царь Минос даже бежать с острова не смог бы, грести некому.

Путь на судно загородил Дексий, он не смог покинуть свое любимое судно даже в такой ситуации.

– Дексий, отправляйся с нами, нужно бежать из этого кошмара!

– Нет, у меня семья в Кноссе.

– Так беги к ним, что ты стоишь?

– Если я уйду… – И вдруг махнул рукой: – Плывите, может, хоть вы спасетесь? А может, когда уплывете, Посейдон сжалится над Критом?

На весла сели все, даже девушки, взявшись вдвоем за одно. Перибея, к изумлению Тезея, взялась за весло вместе с Ариадной, видно, боялась, что дочь Миноса сумеет навредить, если за ней не присматривать.

Не менее удивительным было и то, что сама Ариадна не жаловалась и даже гребла, а потом вычерпывала воду. Но удивляться некогда, Тезей сначала ставил вместе с Идасом и Антием парус, потом взялся за весло, нужно уйти как можно дальше от Крита, да и от обезумевшей Тиры.

Гавань Амниса уходила все дальше, но разглядывать ее невозможно: сгущались облака, небо почернело, из глубин моря доносился гул и волны уже просто перехлестывали даже через высокие борта царского корабля.

– Всем девушкам вычерпывать воду! Бесполезно грести, если пойдем ко дну! – уверенно распорядился Идас.