А потом был этот сон. Я уже стал достаточно опытен, чтобы отличать обычные сны от пророчеств, видений. Сначала был Свет – очень яркий, но не обжигающий и не ослепляющий – просто окутывающий мягким, надёжным теплом. В середине его, словно выступая из рассеивающегося тумана, появились очертания трёх фигур. Отец, мать, сестра. Лидия стояла между родителями, прижавшись одновременно к ним обоим. Рука отца покоится на плече матери. Лица их выражали покой и умиротворение. Они смотрели на меня с улыбкой, глаза их светились любовью. Губы отца оставались неподвижны, но я отчётливо услышал произнесённые им слова: «Не для того мы растили тебя в любви, Дитя Света, чтобы ты начал служение Тьме». Фигуры родных становились всё более неясными и размытыми, отдаляясь, уходя в окружающий их Свет. Раздался другой голос – мягкий и повелительный одновременно, зазвучали слова забытого ныне языка, самого прекрасного и мелодичного языка во Вселенной. Того самого, на котором когда-то была произнесена короткая фраза: «Да будет Свет!» Я впитывал в себя звучавшие стихотворные строки, ещё не понимая смысла, но с ощущением – понимание придёт! Я понял главное – что бы там не воображал себе мой Учитель, мне суждено стать Светлым магом.

Следующий день был тем самымднём. Уроков не было. Ближе к вечеру колдун ожидал меня в своей келье.

– Ты готов произнести слова? – спросил он традиционно. И удивлённо вздрогнул, услышав мой звонкий ответ:

– Да, готов!

Подняв над головой обе руки, я произнес короткую фразу – всего из трёх разрешенных мне слов. Я не знал, что они означают, и не уверен, что смог бы когда-нибудь произнести их вновь.

Повисло тяжёлое молчание. Мне слышался скрип – тяжёлые раздумья колдуна, и я едва сдерживался, чтобы не расхохотаться.

– Да будет так… - произнёс наконец он, и в его голосе впервые послышалась неуверенность.

Едва он произнёс эти слова, что-то неумолимо изменилось – в комнате, в замке, в окружавшем нас мире. Словно в затхлом и неподвижном воздухе каменных стен внезапно пронеслась струя свежего ветра. Он вздрогнул, ощутив это.

– Что? Что ты пожелал? – резко спросил он. В его мёртвом, обычно лишённом всяких эмоций голосе я впервые услышал плохо скрытое смятение и страх.

Я расхохотался ему в лицо, показав свои ладони, окутанные мягким белым светом. И более ничего не ответил.

Следующие несколько дней уроков не было. Я наслаждался нежданно наступившими каникулами – читал, играл, или просто, заложив руки за спину, неспешно бродил по замку. Временами я проходил и мимо кельи своего наставника – и слышал шум передвигаемых предметов, шелест торопливо переворачиваемых страниц, невнятное бормотание. Колдун искал ответы на беспокоившие его вопросы – и не мог их найти. Я тихо усмехался – торжествующе, но беззлобно.

Так прошло пять дней. Я не торопился, ожидая, когда он сам придёт ко мне. И это случилось.

Он отыскал меня в уголке запущенного сада. Несколько минут молча стоял за спиной, наблюдая за моими действиями.

– Что это? – спросил он наконец, и его голос звучал гораздо глуше, чем обычно.

Я легко поднялся на ноги, вытирая о штаны перепачканные землёй пальцы.

– Это цветы, Учитель, - ответил я очень просто и мягко. – Неужели ты успел забыть, как они выглядят?

Он замер безмолвно и неподвижно. Он был в смятении. В устроенном им островке смерти – живые цветы. Этого не могло быть. Но это – было. Учитель не понимал не источников, ни границ моего могущества. Наверное, этого не понимаете и вы. Я создал живой цветок в созданном величайшим из чёрных магов мире смерти и безвременья. Я нашёл лазейку в его сложном и совершенном заклинании. Нет, я не мог разрушить заклятье целиком. Образно говоря, я нащупал слабый камень в монолитной на вид стене, и мне удалось его расшатать. Крепление, связывающее его с соседними камнями, ослабло, и если мне удастся расшатать и их, получится лазейка для побега.

Я не стал долго созерцать его остолбенение. Я вернулся к прерванному занятию – взрыхлил землю вокруг цветов, полил их из обломка глиняного кувшина.

– Мы должны продолжить наши занятия – услышал я наконец.
– Я ещё не всему успел научить тебя…

– Позже, Учитель, - не оборачиваясь ответил я. – Позже. У меня ещё столько дел…

Обернувшись через минуту, я никого не заметил за своей спиной. Ушёл незаметно? Растаял в воздухе? Мне безразлично! Я продолжал ощущать накапливающуюся во мне новую силу.

Кстати, вы, наверное, недоумеваете, почему я не попытался сбежать, раз уж имел такую возможность. А какой в этом смысл? Он всё равно сумел бы меня отыскать.

Я не пришёл к нему ни на следующий день, ни днем позже. Я знал, что он сам явится ко мне. И он пришел вновь – ещё более мрачный, осунувшийся. Он даже ростом казался меньше.

Надо сказать, в момент его появления я сидел, болтая ногами, на зубце одной из наших башен – не на той, где колдун оборудовал свою лабораторию, а на другой, расположенной в противоположном конце замка. Он застал меня за весьма интересным занятием – я во всё горло распевал песню, услышанную как-то раз от останавливавшихся заночевать в нашем замке наёмников. И песня была… так себе, мягко говоря. Мой отец, услышав подобные песенки из уст своего наследника, непременно велел бы высечь меня.

Я сразу почувствовал его приближение, но какое-то время не подавал виду, что заметил его. Наконец я соизволил повернуться:

– Вы меня напугали, Учитель. Зачем так внезапно подкрадываться?

Он не выглядел раздражённым или смущённым. Он выглядел… потерянным.

– Мы должны продолжить наши уроки, – произнёс он наконец после долгой паузы.

– Хорошо, - ответил я беззаботно. – Завтра, в обычное время.

Моё обучение возобновилось. Нельзя сказать, что появившаяся во мне Сила сделала ненужными уроки чёрного мага. Просто теперь наши занятия стали для меня немного другими. Я по-прежнему воспринимал вещи, которые иначе не смог бы изучить и понять. В то же время, для меня порой внезапно открывались истины, о которых мне мой Учитель не рассказывал. Я не просто, как прежде, впитывал полученные от него знания. Теперь я пропускал их через некий фильтр. Светлыйфильтр. Я пока ещё не был уверен до конца, но мне казалось, что светлая магия даётся мне гораздо лучше тёмной.