— Вы считаете, что она сбежала по собственной воле?

— А как иначе?

— Тогда у нее должна быть на это веская причина! — настаивал я.

— Я прекрасно это понимаю! — огрызнулся он. — Но представить себе ничего не могу. Казалось, она очень радовалась нашей предстоящей свадьбе. А если бы и нет, все же проще было бы поставить меня в известность об этом, чем убегать из дома.

— Может, она боялась вашей реакции? — предположил я. — Или, еще больше, реакции своего отца?

— Чушь! — Он шагнул к двери. — Клайду это очень не понравится! — повторил он через плечо. — То есть абсолютно!

Дверь за ним закрылась. Я подождал пару минут и пошел следом — вниз по лестнице, на улицу и к своему автомобилю, припаркованному за пару кварталов. У первой же аптеки я остановился, чтобы, не называя себя, вызвать полицию, а потом поехал в свою хижину на Беверли-Хиллз. Было чуть больше четырех часов дня. Поздний ленч из яичницы и чашки кофе избавил меня от необходимости пить на пустой желудок. Сотворив себе бурбон со льдом, я подумал, что день у меня вышел короткий, но насыщенный. Посмотрев на телефон, такой грустный и одинокий, я пододвинул его к себе и набрал номер Клода Варгаса. Мне ответил глубокий женский голос, от которого по спине невольно пробежала выразительная дрожь.

— Гейл Коринф? — спросил я.

— Да. Кто говорит?

— Рик Холман, — ответил я. — Надеюсь, ваши вчерашние усилия не пропали даром?

— По успокаиванию Клода? — Она, очевидно, успела все забыть. — Нет, не пропали. Это все, что вы хотели узнать?

— Я подумал, что хорошо бы нам немного поболтать. Например, за стаканом вина?

— Вы не хотите говорить с Клодом?

— Определенно нет.

— Я была бы польщена, если бы при этом вы испытывали ко мне хоть малейшую симпатию. Но ведь нет! — ядовито заметила она.

— Есть альтернатива, — ответил я тем же. — Попрошу Варгаса задать вам интересующие меня вопросы.

— Это что, угроза?

— Рад, что вы меня понимаете! — радостно воскликнул я. — Как насчет у меня дома? — Я быстро продиктовал адрес и повесил трубку, чтобы не дать ей времени возразить.

Через полчаса у двери прозвенел звонок. На пороге стояла рыжеватая блондинка. За ее спиной виднелась ошеломительная спортивная иномарка, чей красный цвет отвечал цвету ее свитера. Белые брюки гостьи облегали ноги до колен, а ниже превращались в широкие клеши, полностью закрывавшие ступни.

— Вы выглядите как дикая мечта изголодавшегося по бабам матроса, — шепнул я ей.

Бледно-голубые глаза лениво блеснули из-под тяжелых век.

— Я всегда выгляжу как дикая мечта матроса, — самодовольно ответила она, — изголодавшегося или нет!

Мы вошли в гостиную, и она плюхнулась на ближайший стул, нетерпеливо прищелкнув пальцами.

— Что нужно сделать, чтобы тебя здесь обслужили? — спросила она. — Ладно, только не надо долго напрягать умишко, придумывая блестящий ответ!

Я послушно шагнул к бару.

— Что пьем?

— Водку со льдом, — хихикнула она. — Терпеть не могу эту дрянь, но люблю, когда утром изо рта приятно пахнет.

— Это волнует Клода Варгаса? — поинтересовался я. — Как у вас утром пахнет изо рта?

— Интересно, что вас наводит на такие вопросы? — задумчиво спросила она. — Ну, кроме мучительной гомосексуалистской зависти?

— Простое любопытство. — Я пододвинул к ней стакан через стойку. — Хотя мне кажется, что Варгас по утрам слишком занят составлением своих замечательных сентенций на грядущий день, и вряд ли его взволнует, даже если вас стошнит!

Она лениво хмыкнула.

— Как это вам удалось поставить в нашу спальню скрытую камеру ночного видения?

— Пришлось попотеть, — признался я. — Билл Вилсон ваш старый приятель или вы случайно назвали это имя?

— По телевизору показывают одного копа, который как раз так все время и делает, — дружеским тоном заговорила она. — Убаюкав подозреваемого, убедив его, что он простой душа-парень, он огорошивает его каким-нибудь вопросиком: бум! И знаете, что тогда делают подозреваемые?

— Бормочут про что-нибудь другое?

— Нет, сэр! — Она помотала головой, и рыжеватые волосы разметались по обеим сторонам лица. — Они делают виноватую мину и начинают врать, стуча зубами. Тогда он бросает на них свой грозный взгляд, и они на месте расползаются по швам. Через пару минут они уже на коленях сознаются во всем, в том числе и в полдюжине преступлений, которых никогда не совершали. — Она недовольно оттопырила нижнюю губу. — Зачем мы тут собрались столь секретно? Чтобы обсуждать мои отношения с Биллом Вилсоном? Об этом вы могли спросить и по телефону.