Старая Панасова кобыла понуро прядала ушами в ожидании команды, а козак все сидел неподвижно и с неудовольствием вглядывался в полутьму лощины.

– Дракон, – пробормотал Панас с отвращением. – Черта лысого!

Он еще раз погладил рукоять сабли и пнул кобылу в ребристые бока.

В лощину он въехал медленно, словно на погост. У подножия вековых елей таился коварный лесной сумрак и даже птицы почему-то не пели – видать, им тоже становилось в этом гиблом месте муторно. Для полноты впечатления не хватало чьих-нибудь белеющих в сторонке костей или ржавого доспеха посередь стволов.

Панас судорожно сглотнул, на всякий случай перекрестился и поехал дальше. Саблю он благоразумно выволок из ножен и положил поперек седла, придерживая свободной рукой.

– Эй, тварюка поганая, вылезай на честный бой! – выдавил из себя Панас – и сам поразился сиплости и неубедительности собственного голоса.

Хорошо бы из зарослей показалась волчья семья – с серыми Панас справился бы шутя, это вам не огнедышащая ящерка размером с лошадь, это звери хоть и опасные, но вполне обыденные. Не худо было бы вспугнуть тут и каких-нито беглых каторжан, этих Панас, не задумываясь, порубил бы в капусту и поехал за обещанной наградой, будь супостатов хоть бы и с десяток.

Однако дела его были плохи: в лощине и впрямь сидел самый что ни на есть настоящий дракон. Был дракон, правда, немного мельче лошади, ежли в крупе, зато вот в длину – мама дорогая, больше хаты! Дело хоть – худосочен оказался. Но с другой стороны – будь тварюка в теле, хрен бы она взлетела! А так, поди, и впрямь взлетит.

Панас решительно схватился за саблю.

– Прекрасный сэр, вы хотите сразиться в честном бою? – уныло спросил дракон.

– Чего? – Панас отвесил челюсть. – Какой я тебе сэр, гадюка ты четырехлапая? Вот как долбану булавой!

Булаву козак, правда, пока не трогал, да и саблю пускать в дело тоже не спешил. Дракон производил впечатление зверюги сильной и невероятно проворной, хуже кошки. Пыхнув дымком из пасти, он совершенно по-собачьи сел на хвост, приподнял переднюю часть туловища, а потом развел передние лапы, будто бы в недоумении:

– А как же мне вас величать?

Панас растерялся. Дракон, похоже, более был склонен болтать, нежели драться. Надо было брать его теплым! А потому Панас помянул всех козаков-предков, взмахнул сабелькой и послал кобылу вперед, не позабыв издать приличествующий моменту боевой клич:

– Хана басурманам!

Дракон от неожиданности чуть не свалился на спину, однако успел подпрыгнуть и спрятаться за пушистой елью.

– А-а-а-а-а! – рявкнул Панас и вихрем пронесся мимо ели. Теперь предстояло развернуться и идти на второй заход.

– Да погоди ты саблей махать, давай поговорим! – заорал дракон, неожиданно переходя на «ты». – Чего нам драться-то?

Однако Панас успел поворотить кобылу и вновь вихрем летел в атаку, грозно занеся саблю. На этот раз дракон не стал уворачиваться – подставил под саблю внушительный кривой коготь и в тот же миг вышиб Панаса из седла ловким ударом хвоста.

Панас грянулся боком – хорошо хоть, не о камни! На прошлогоднюю прелую хвою упал.

– Гхыы!

Дракон глядел на него с неподдельным интересом. Потом задумчиво пошевелил ноздрями, чисто тебе кролик.

– Упс… – сказал дракон несколько сконфуженно. – Дух-то из тебя не вышел, а, Геракл степей?

– Ыхгыхы! – просипел Панас. Ничего более внятного он пока произнести не мог. Зато сумел встать и вместо оброненной сабли схватиться за тяжеленную булаву. Однако замахнулся он чересчур широко, и проклятая железка перевесила – козак опять упал на спину.

– Не, – дракон скептически покачал головой. – Для Геракла ты хлипковат…

У входа в лощину шелестела подлеском беспризорная кобыла. Панас завертел головой и наконец заметил в сторонке саблю. Но подхватить ее не успел, дракон вдруг вспорхнул, как бабочка, легко и грациозно и сцапал Панасово оружие передней лапой.

Лапа его походила на куриную, но пальцы были куда ловчее, во всяком случае, саблю он держал без всяких усилий, хотя при довольно внушительных размерах зверюги сабля в этих лапах казалась всего лишь жалким ножичком.

Картинно взмахнув саблей, дракон пробормотал что-то вроде:

– Дранг нах остен!

Какой-то это был неправильный дракон. Драться он не желал, говорил всякие странные слова и о чем-то своем, очевидно, грустил, потому что вид у него сделался понурый и предельно безрадостный.

– Ну за что мне это наказание? – пожаловался он незнамо кому. – Нет чтобы нормальный пришел человек, просвещенный, нет же – вечно разные дуболомы в доспехах. Из рефлексов только глотательный. Эй, дубина! – это уже Панасу. – Ты хоть знаешь, сколько будет дважды два?