Шрифт:
Тэмми притворилась оскорбленной, но все равно продолжила.
— Почему они здесь? — одними губами произнесла она, показывая головой в сторону Эдмунда и Ричарда.
Я снова покачала головой. На этот вопрос я отвечать не собиралась. Это только поднимет панику.
Взбудораженная таким поворотом событий и их потенциальной зрелищностью, Гвен начала делать те же пошлые жесты, которые испытывала на Тэмми в первый день учебного года. Уж не знаю, из чувства симпатии или рассудительности, но Кристи свернула журнал в трубочку и шлепнула им Гвен по рукам. Недовольная Гвен выхватила журнал и швырнула его в обидчицу, перед которой он, раскрывшись, приземлился.
Прежде чем я успела увидеть, что изображено на фотографии, принц выхватил журнал и раскрыл перед нами. Я едва сдержалась, чтобы не ахнуть, прочитав заголовок. Статья была о Виолетте Ли и бале, который устраивали вампиры в честь Осеннего Равноденствия.
Принц пробегал глазами левую страницу, поэтому я принялась за правую. Я точно знала, что он ищет, поэтому затаила дыхание, пока не дочитала все три колонки. Приводилось множество данных о ее платье, о том, с кем она танцевала, «впечатления» очевидцев о ее характере, но ничего о семействе Кримсон или о том, что с ней случилось.
Запрет на распространение информации, который установили Варны, работал так же хорошо, как и тот, что был выдан Атенеа.
— Фу! Зачем ты это читаешь? — спросила сидевшая за соседним столом Валери Дэнверс, скривив нос. Она смотрела на принца, решив полностью игнорировать мое существование после нашего небольшого «происшествия». — Сейдж вроде тебя наплевать на таких людей, как Виолетта Ли. Вы просто позволяете им умирать, как это сделала она, — насмешливо сказала Валери, указывая пальцем в мою сторону.
С выводами я поторопилась. Я снова существую.
У меня к горлу подступил комок, когда все повернулись к ней, а принц медленно толкнул журнал через стол.
— Прости, Валери, не знал, что ты — образец сочувствия и заботы, — произнес Фэллон так громко, что услышал весь класс.
Ученики издевательски засмеялись. Мистер Силайа, который уже начал открывать дверь, чтобы выставить Валери вон, снова закрыл ее.
— Ой, да ладно, — бросила она, после чего взяла учебник и спряталась за ним.
Я посмотрела на принца, который не сводил с Валери взгляда.
Когда мистер Силайа отвернулся, он наклонился к ее столу.
— Еще раз оскорбишь ее, и я забуду о своем хорошем отношении к людям, — тихо сказал он. В голосе его звучала угроза.
Валери, казалось, хотела плюнуть ему в лицо, но вместо этого, оскорбленная, снова спряталась за книгой.
Когда все пришли в себя, Кристи вернулась к изучению журнала и явно была в настроении поговорить о политике и отношениях между измерениями — у многих учениц Кейбл внезапно проснулся интерес к этим вопросам в последние несколько недель. Через какое-то время разговор снова вернулся к Виолетте Ли.
— Не понимаю, почему ее все так жалеют, — сказала Кристи, проводя пальцем по наброску платья, в котором Виолетта Ли была на балу. — Я понимаю, что если ты не знала о существовании темных существ, то увидеть, как убивают тридцать человек, — это шок, но ведь остальная часть человечества как-то оправилась от этого. Они ведь были истребителями, так кому какое дело? Строить из себя принцессу, похищенную злодеем, и ждать спасения от принца на белом коне немного эгоистично. Обращайся уже в вампира.
Я отвела глаза в сторону. Еще буквально до вчерашнего дня я, в принципе, поддержала бы отношение Кристи к ситуации. Все действительно затягивалось, и людям это надоедало. Самое ужасное заключалось в том, что, должно быть, было лучше, чтобы люди относились равнодушно к заложнице Варнов, чем если бы они выступили в поддержку единым фронтом. Этого нам совсем не нужно.
Но теперь… теперь, зная, что через свои сны я разделяла стыд Виолетты Ли, я не находила в себе сил ответить. Жалость ей была не нужна, она и так была уже довольно жалким созданием.
Я почувствовала легкое прикосновение к своему колену. Мне не нужно было смотреть, чтобы понять, кто это, и я позволила его руке оставаться там до конца классного часа. Когда прозвенел звонок, я ощутила то же разочарование, что чувствовала, покидая Барратор.
Когда принц собрал вещи, я с удивлением отметила, что следовать за ним собрался Ричард, а не Эдмунд. Принц спорить не стал, а я посчитала неуместным оспаривать это решение в присутствии остальных.
Когда я готовилась к уроку английского языка, то есть вытаскивала книгу мистера Силайа о мужском шовинизме, которую собиралась закончить, потому что с отрывом обгоняла весь класс по программе, принц, проходя сзади, положил руку мне на плечо и растянул губы в широкой озорной улыбке, от которой на щеках появились ямочки. Он сказал мне что-то на сейджеанском, подмигнул и вышел из класса.