– Я торчал там целых полгода. – Он коротко рассмеялся. – Дабз знал – он приезжал с родителями.

– Ты шутишь?

– Нет.

Она вздохнула.

– Значит, он специально привел нас в этот ресторан: с нами было еще несколько пар… Я разодетая для свидания с парнем, которого не люблю, видела, как ты убираешь грязные тарелки со столов, – это было настоящее мучение.

– Для меня тоже. Я наконец-то все понял: Дабз тебя не стоит.

Они снова целовались, и на этот раз его рука легла ей на грудь, и, что любопытно, все было совсем не так, как с Дабзом, – колени вдруг задрожали.

– Ну, так как? Купаться будем? – тихо пробормотал Харрисон, целуя ее за ухом. – Если да, то не советую тебе…

– Конечно, будем. Почему нет? – Она рассмеялась, потому что было щекотно. – Тебе придется снять эту форму? Да?

– Конечно. – Его ладони поглаживали ее живот. – Не могу же я принести ее назад, после того как побываю в соленой воде.

– Это одно из объяснений, почему мы вынуждены раздеться догола, – с улыбкой сказала Тру.

– Почему догола? Можешь оставить трусики и лифчик, а я свои боксеры.

– Нет плавок? – чуть отступив, поинтересовалась она игриво, не испытывая никаких комплексов по этой части.

– Нет. – Резко шагнув, он схватил ее. – Вот такой я парень, в боксерских трусах.

– Не знаю, как ты, но я не хочу объяснять маме, почему у меня мокрый лифчик и трусики. Подумаешь, голышом, что здесь такого? Сейчас темно, все равно ничего не видно. Только нечестно, если я буду в чем мать родила, а ты… в своих боксерах.

– Не парься, я готов. – Он начал развязывать галстук, затем взялся за рубашку.

Вот и прекрасно… Она не могла вот так стоять и смотреть на него, поэтому поторопилась стянуть платье.

– Я никогда не плавала голышом.

– Вот увидишь: ощущение ни с чем не сравнимое.

Он стащил брюки, за ними последовали трусы, и в свете луны мелькнула его плоть и темная поросль в паху, но лишь на мгновение. Почти сразу он нырнул в воду, с криками и улюлюканьем. Тру засмеялась и побежала за ним, как маленькая легкая птичка. «Прекрасно! Прекрасно!» – вдруг пришла на ум любимая песня Хони.

Она чувствовала себя совершенно свободной.

Когда она остановилась, поравнявшись с ним, потребовалось несколько секунд, чтобы отдышаться. Они взялись за руки, затем, не говоря ни слова, сначала пошли, а потом побежали по пляжу. Вода была не такой холодной, чтобы Тру пожалела о своем решении, но все же достаточно для того чтобы ее сердце застучало быстрее, а кожа покрылась мурашками.

– Посмотри! – воскликнул Харрисон, шагая по мелководью.

Тру чуть не задохнулась:

– Боже, какая красота! Мне кажется, что я вовсе не на земле, а на другой планете, в каком-то новом неизведанном мире. – Все вокруг них сверкало и переливалось, как бесконечная россыпь бриллиантов.

– И мы первые из землян, которых туда занесло! – подхватил Харрисон.

Они опустились в прибой и наслаждались чудесным ощущением своей близости.

Он притянул ее к себе, прижал к груди, а другой рукой обхватил за ягодицы. Она, в свою очередь, обняла его ногами за талию, так что его обнаженная плоть уперлась ей в бедра.

– Я люблю тебя, – проговорил он задыхаясь.

– Я тоже люблю тебя… – И она знала, что это правда.

Они целовались, а волны тем временем омывали их, ударяя сбоку и проникая между их телами, стоило им чуть отстраниться друг от друга. Он поднял ее на руки, наклонился и стал целовать ее грудь, а она запустила руки ему в волосы. Преодолевая прибой, он понес ее на берег.

– Здесь… Остановись здесь.

Харрисон положил ее на песок, податливую, как тряпичная кукла, опустился рядом, и они, не произнося ни слова, продолжили свое любовное объяснение. Их тела соединились в одно целое, их объятия были тесны…

– Эта ночь, – пробормотала она, прервав поцелуй, – только для нас двоих.

– У меня ничего с собой нет, – прошептал он растерянно. – Я не думал, даже не надеялся… – Его рука проникла к ней между ног, и она задрожала, ощутив прикосновение его пальцев.

Какие слова нужны для этого? Она принадлежала ему, а он – ей…

Она быстро мысленно просмотрела свой календарь. Мистер Гроувер – учитель биологии, – был явно разочарован, увидев, что она уходит с выпускного с Харрисоном, а не с «золотым мальчиком» Дабзом, но расстроился бы еще больше, если бы узнал, что невольно помог им в эти минуты. Именно он подсказал Тру, как можно обойтись без последствий, когда объяснял, что такое овуляция.

– Все хорошо, – заверила она Харрисона, – сегодня можно.