— Но как он мог знать?

Корявость вопроса ничуть не помешала пониманию.

— Вот так и знал. Как раз поэтому стал капитаном.

— Хочу сказать: откуда он знал?

— Думали об этом. Мы с Согарром полагаем, что от людей. Стурр… того — этого… якшается с ними. Хьярра думает, что отец — десятник ему порассказал. А Суирра с Глорром вообще молчат на эту тему.

— С людьми, говоришь?

— Угу. Вот ты сегодня слышал эти правила для счета, верно? Так вот, я лично не верю, чтоб дракон мог додуматься до них. Они…

Фаррир замялся, не в силах подобрать нужное слово, но Харрф пришел на помощь:

— Не драконские, ты хочешь сказать?

— Во! Они, коль на то пошло, больше человеку подходят. Рассчитаны на тех, у кого память похуже. А человеческая память куда слабее драконской. Я это слышал от тети — она воевала и с людьми общалась — и от Стурра тоже.

— Ты не думай, я выполнять приказы смогу. А еще чему вы у него учитесь?

— Разным заклинаниям, о которых наставники не рассказывают.

Сказано было неточно, но и на этот раз понятно.

— Ты хочешь сказать, что раз Стурр универсал, то он их все знает?

— Он знает то, чему учат наставники в разных классах. За это ручаюсь. Но уверен, что кое-что сверх того.

— Откуда?

Ответа не было.

Дни до каникул были, понятно, заполнены. Занятия с командой, огранка кристаллов, и, главное, отслеживание состояния отцова крыла.

При свирепой придирчивости к собственной работе мне не удалось заметить недостатков. Папа, в свою очередь, клялся, что не чувствует никаких неудобств. Вот почему предстоящий полет следовало рассматривать как главный экзамен.

Предполетные инструкции я давал самым деловым, почти приказным тоном:

— Пап, ставлю задачу. Полет «восьмеркой». северный круг до верхушки той горы, что с сухой сосной; южный круг до Красного ручья. Высоко не забираться, никаких резких маневров. Приземляться аккуратно. Мам, будешь лететь рядом и проследи, чтоб отец не лихачил. После приземления подробный отчет об ощущениях. Вполне вероятно, я еще один осмотр проведу. Попутного вам ветра!

Папа не преминул напустить ехидства и на морду, и в интонацию:

— Так точно, сударь сотник! Разрешите выполнять?

Очень хотелось ответить: «Взлет разрешаю». но… не ко времени эта фраза. Пришлось ограничиться уставным: «Выполняйте, десятник».

Родители улетели. Наступило тяжелое ожидание. Не верилось, что крыло совсем уж подведет, но… остаточные явления вполне могли вылезти.

А пока никого из старших рядом нет, можно и подумать.

Конечно же, мои знания в магии жизни нуждаются в улучшении. Но их надобно расширять не только в направлении лечения, но и совсем в противоположном.

Клятву Гиппократа я не давал. И аналогов ее тоже. А это значит, что можно представить ситуацию, когда придется пустить магию жизни в ход, но для самозащиты, например, да и в других целях тоже. А на ком пробовать? К сожалению, не на ком, кроме как на собственном тельце.

Что надо проверять? Остановку сердца. Опасно, но запустить его заново я сумею. Самому себе, конечно. Что еще? Блокировка передачи нервных импульсов. Это означает, например, паралич избранных групп мускулов. Конечности, например. При этом учитывать срок жизни конструктов: скажем, отключить на полчаса. Калибровка? Только опытным путем. Хотя нет, обездвиживание в полном смысле не выйдет: телемагию никто не отменял. Но уж крылья развернуть противник не сможет. А можно ли блокировать телемагию? Или даже магию вообще? Сомнительно даже теоретически: наверняка ею заведует какой-то участок коры головного мозга, а я даже не знаю, который именно. Уж не говорю о том, что методы блокировки каких-то отдельных участков коры мне тоже не известны. Еще варианты? Блокировка зрительного нерва. Вот уж что сделает противника полностью беспомощным. Потом, устроить спазм артерии сумею. У драконов есть аналог сонной артерии, но это очень близко к убийству, если не снять конструкт время. И до крайности не хочется проверять на себе. Хотя… можно ведь не перекрывать кровоток полностью, а лишь частично. Мне бы лишь нащупать способ… О, а вот и родители возвращаются.

Разбор полетов был эквивалентен ночным кошмарам земных курсантов — летчиков.

— …вот ты развернул крылья и стал набирать высоту. Чем твои нынешние ощущения отличались от прежних?

— …а когда ты начал закладывать левый вираж, то левое крыло опустил, так? И что при этом…

— …а на правом вираже? Стоп, не так быстро, вот ты поднимаешь… ну так… здесь, говоришь… а в какой момент?

— … теперь насчет посадки: как ты тормозил? Почему? Мам, подтверди: папа и в самом деле выравнивал вот этак? А что раненое крыло при этом?