Похоже, после их с Димоном ухода, ребятки хорошо отметили окончание похода и теперь жаждали так же хорошо и дальше поразвлечься.

Сердито бросив взгляд на радующегося непонятно с чего Димона, Сидор мрачно поинтересовался:

— Ты-то чего сияешь, как новогодняя ёлка в тридцать шесть зубов?

— Тридцать два, — поправил его Димон, продолжая нахально ухмыляться. — И где ты видел ёлку с зубами? И если ты, барон, твою баронскую мамашу, не знаешь, то я ставлю тебя в известность. У человека тридцать два зуба, чтоб ты знал, а не тридцать шесть. И ребята требуют нормального ночлега, а не этого походного, под телегами. Мы всё-таки в городе, трам-пам-пам, причём третий день уже, а не в чистом поле! — тут же выругался он, невольно расплываясь в довольной улыбке при виде сонной, помятой физиономии Сидора. — Единственный город нашелся, где у тебя есть приличная собственность, а не какие-то покосившиеся собачьи будки и ты не спешишь вступить в свои права. Ребята недовольны, — Димон с демонстративно сердитым видом и смеющимися, весёлыми глазами, смотрел на сонного Сидора, с усталым видом выглядывающего из-под броневика.

— Два дня. Два дня вы отсыпались, отъедались и шлялись по местным кабакам и занимались хрен знает чем, — сердито проворчал Сидор. — Да лазили по развалинам, подбирая себе особнячки.

А я, аки скаженный бобик мотался по городу и ругался с этими местными козлами из магистрата, оформляя бумаги и отстаивая свои законные права. Да перед этим ещё у нас маршрутец весёленький оказался, на полных два месяца. Наконец-то всё закончено. Можно отдохнуть. Завтра можно начать заселяться. Так дайте же хоть одну ночку нормально поспать, вымогатели, — с обречённым видом попросил Сидор. — Ну что за одну ночь изменится? Скоро утро, — бросил он тоскливый взгляд на антрацитово чёрное небо с яркими блёстками звёзд, на котором не было ни малейшего намёка на приближающееся утро. — Тогда всё спокойно и решим.

— Последний штурм, он трудный самый, — весело оскалясь, перебил его Димон. — Ребята хорошо приняли на грудь и жаждут подвигов, ждут твоей отмашки. Они уже присмотрели себе сарайчик под собственные нужды рядом с твоим трактиром и жаждут туда переселиться. Так что неча тянуть. Труба зовёт!

Тебе подогнать горниста? — преувеличенно предупредительно поинтересовался он, пряча в глазах весёлые, довольные искорки. — Утро скоро. Скоро роса падёт, а ты всё дрыхнешь.

Время не ждёт! — заорал он, видя, что Сидор снова молча рухнул на своё ложа, не откликаясь на подначки. — Нам же надо где-то зиму перекантоваться. А ты спишь, сонная тетеря, время тратишь. А тут ремонту одного месяца на полтора, — не отставал он. — Если будешь спать, точно не успеем.

— Куда не успеем? — тяжело приподнялся со своего ложа Сидор, устало мотая гудящей с недосыпу головой. — Нет, сегодня мне точно поспать не дадут. Всё же разбудили, сволочи!

Поняв, что от него сегодня точно не отстанут, Сидор на автомате двинулся к ведру с водой, стоящему возле временного загона для лошадей.

Сунув в холодную воду гудящую голову, он яростно зафырчал. Мотнув головой, разбрасывая вокруг холодные брызги, Сидор с обречённо тяжёлым вздохом вернулся обратно к броневику, где его терпеливо ожидали Димон и толпа нетерпеливо ждущего возможности поразвлечься народа.

— Во как? — Сидор удивлённо распахнул глаза, только сейчас заметив стоящего рядом с Димоном ящера Вана. — И ты сюда же. Рептилия! — сердито обругал он ящера.

— Но-но-но! — мгновенно возмутился пьяненький ящер, слегка покачнувшись. — Попрошу в моём присутствии не выражаться!

Огромный ящер в довольной усмешке ощерил в все свои страхолюдные, жутковатого вида зубы и с ухмылкой проворчал.

— Ты что думал, мы в стороне останемся? Такое развлечение пропустить? — снова жутко оскалился он.

Народ на подвиги готов! Веди боярин! — на манер агитки продекламировал он, протянув по направлению к едва светящимся невдалеке окнам трактира свою здоровенную лапищу.

Тихий довольный гул согласных голосов, раздавшийся из-за его спины, подтвердил худшие опасения Сидора. В ночной темноте он лишь сейчас разглядел то, что до сих пор умудрился спросонья так и не заметить.

За спиной ящера стояла уже не малая первоначальная группа, а сгрудилась густая толпа вооружённых до зубов пьяных егерей, вперемешку с ещё менее трезвыми ящерами и весело галдящими весёлыми амазонками. С довольными физиономиями вся толпа нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, явно ожидая от него определённого судьбоносного решения.

— "Понятно, — мрачно констатировал про себя Сидор. — Пока я тут пытался уснуть, ребята догнались пивком, и теперь их тянет на подвиги. А судя по виду толпы, про пиво в обозе можно забыть. Ну я им и устрою, завтра. Но только завтра. А сейчас…"

Обречённо вздохнув, Сидор устало протянул руку вперёд и указательным пальцем вяло ткнул в сторону трактира.

— Взять! — невнятно пробормотал он усталым, сиплым спросонья голосом. — Фас!

Однако и этой, еле слышной команды оказалось достаточно для толпы нетерпеливо приплясывающих на месте компаньонов. И с восторгом заорав "Ура!" вся пьяная толпа людей и нелюди ломанула в трактир. Спустя буквально пять минут сонный ещё Сидор уже входил в гостеприимно выбитые персонально для него парадные двери трактира.

— Ну и вонь, — пошатнулся он прямо с порога, едва только на него пахнуло ароматами старого загаженного помещения и местного, довольно колоритного общества.

За одну эту вонь надо нынешнего владельца удавить поганым шнурком и выкинуть отсюда к такой-то матери, — в ярости выматерился он, зажимая двумя пальцами нос и пытаясь с трудом дышать хотя бы ртом.

Едва вдохнув местные ароматы, он почувствовал, что последние остатки сонливости мгновенно покинули его, и теперь он с гудящей больной головой, но с кристально ясным сознанием удивлённо рассматривал открывшуюся перед ним картину.