– Смотря как идти, переростки! – буркнул Крилич, мстительно ныряя в острые кусты.

– Нам бы побыстрее и без лишних слов, – любезно пояснила полуэльфийка, останавливаясь на тропе и ласково так глядя на гибрид лешего с призраком.

Тот только пробормотал что-то малопонятное и махнул ладошкой вправо, где в деревьях намечался просвет.

– Вам туда. Сами доберетесь, если глаза есть. Все, больше никогда никого вести не буду, наглые больно и неблагодарные, – напутствовал нас на прощание дивий человек и буквально растворился в воздухе.

Я несколько секунд смотрела на то место, где только что находился Крилич, а потом поспешила за подругой, которая уже бодренько двигалась в указанном направлении, туда, где деревья расступались, показывая кусочек серебристо-серой скалы.

Алатырская гора, драконье царство!

Вилька махнула мне рукой и радостно воскликнула:

– Ев, пошевеливайся! Мы уже почти пришли! – С этими словами подруга, опрометчиво покинув защиту деревьев Заповедной дубравы, ступила на открытое пространство.

Почти сразу раздался ее вначале восторженный, а затем встревоженный возглас. Я выбежала из-за деревьев как раз для того, чтобы увидеть, как Вилька поспешно сигает за ближайший обломок скалы, лежащий на довольно обширной поляне у подножия Алатырской горы, а сверху на нее целеустремленно пикирует относительно небольшой дракон, покрытой ярко-красной чешуей с рубиновым отблеском. Зеленые глаза с вертикальными зрачками чуть сощурились, когда на камень, за которым укрылась полуэльфийка, обрушился вал жгучего драконьего пламени золотисто-оранжевого цвета.

Шипение огня смешалось с матерным семиэтажным воплем Вильки и возмущенным моим. Рубиновый дракон, выдохнув пламя, прянул кожистыми крыльями, изнутри оказавшимися багряными, и пошел на второй заход, закладывая вираж в воздухе и собираясь с силами для повторной атаки.

– Евка, где твой драконотушитель, чтоб тебя! – возопила подруга, выскакивая из-за почерневшего и малость оплавленного камня величиной с маленький сарай. – Значит, драконы без предупреждения не нападают? Вот теперь ему это и скажи, что они – разумные существа, которые, прежде чем жечь все, что двигается, задумываются, на кой леший это вообще надо!

– Ложись! – вместо ответа заорала я, сигая за уже облюбованный раз камень и пережидая за ним, пока дракон не выдохнется и не отлетит в сторону. – Да что на него нашло?

– Вот это я пытаюсь понять, – съязвила Вилья, выглядывая из-за камня и тотчас ныряя обратно. – Вот зараза, он на третий заход идет.

– Между прочим, – задумчиво заявила я, – кажется, это попросту предупредительные выдохи. Если бы он хотел нас испепелить, то ему было бы достаточно выдохнуть более мощное пламя, которое спалило бы нас ко всем чертям вместе с этим камнем!

– Предлагаешь выйти и сдаться? – поинтересовалась Вилька, приглаживая волосы, завившиеся на кончиках от сильного жара.

– Именно. В конце концов, мы пришли с мирными целями… – С этими словами я выскочила из-за камня как раз для того, чтобы увидеть снижающегося рубинового дракона с раскрытой пастью, готового к очередному огнеметанию.

– Сумасшедшая! – заорала Вилька, выбегая из-за камня и становясь рядом. – И я вместе с тобой!

Дракон затормозил, когда до нас оставалось не больше сажени, уходя в сторону, и, хлопая кожистыми крыльями, как курица, взлетающая на насест, приземлился в невысокой густой траве. Развернулся в нашу сторону, пристально разглядывая изумрудными глазами с вертикальным зрачком, и – я готова была поклясться! – в них мелькнуло узнавание. Кажется, шашлык из нас делать не будут, по крайней мере здесь и сейчас, и я вздохнула посвободнее, во все глаза разглядывая рубинового дракона, длина которого была саженей пять от чуть заостренной морды до кончика хвоста включительно. Чешуя играет на солнце всеми оттенками – от темно-бордового до ярко-красного, брюхо и внутренняя сторона крыльев багряная, а оскаленные клыки внушают уважение и трепет. Короче, дракон – он дракон и есть!

– Ой, красивый какой! – восхищенно выдохнула Вилья, разглядывая сие чудо природы широко распахнутыми от восторга глазами.

Дракон склонил голову, словно прислушиваясь к полуэльфийке, а потом чуть подался назад, сворачиваясь во что-то наподобие клубка и закрываясь крыльями.

– Ев, а чего это он делает? – изумилась подруга, глядя на застывшего в столь занимательной позе рубинового дракона.

– Кажется, собирается измениться, – предположила я. Честно говоря, всегда мечтала посмотреть, как же драконы-оборотни меняют ипостась на человеческую. Когда я пыталась представить, как из здоровенного дракона получается человекоподобное существо среднего роста, то фантазию безнадежно заклинивало. – Если не ошибаюсь, в Алатырской горе живут драконы-оборотни. К тому же он, наверное, не может с нами разговаривать в драконьем обличье…

Тем временем свернувшегося в клубок дракона окутало яркое, почти солнечное сияние, превратившее существо в шар сплошного света, в котором растворились все очертания, и почти сразу же сверкающая сфера начала переплавляться, принимая форму человеческого тела. Миг – и свет погас, оставив на месте дракона беловолосого мужчину в красно-коричневых свободных одеждах. Еще секунда понадобилась мне, чтобы узнать в нем того странного мага из Лихостоев, которого я справедливо заподозрила в принадлежности к роду драконьему.