Если бы мне не зажимала рот грязная ладонь, то я бы завопила от возмущения. А так приходилось только смотреть на абсолютно непроницаемое лицо Данте, многозначительно покачивающего мечом, на лезвии которого уже подсыхали бордовые потеки. Я смотрела в его черные с серебряными искрами глаза, в которых читалась холодная решимость.

И внезапно поверила, что он хладнокровно убьет разбойника, если с моей головы упадет хоть волос.

Кажется, разбойник тоже это понял, потому что рука его дрогнула.

Лезвие дернулось, и по шее, щекоча кожу, потекла обжигающе-горячая струйка крови.

На лице Данте не дрогнул ни единый мускул, но он каким-то чудом оказался всего в паре шагов от меня. Я ощутила лишь упругий порыв ветра и тихий свист. Такой издает только меч, с силой рассекающий воздух. Разбойник хрипло булькнул и сполз на землю у моих ног – из его груди торчало лезвие двуручника. Данте спокойно выдернул клинок и, обломив древки болтов, наконец-то отцепил меня от поваленного дерева.

– Ты в порядке?

Я не отреагировала, уставившись на скрючившееся у моих ног тело разбойника. Данте повторил вопрос, при этом легонько тряхнув меня.

– Не знаю. – Я подняла на него глаза. – Зачем ты убил его? Он был так напуган, что ничего бы мне не сделал.

– Я обещал убить его, если на тебе окажется хоть одна царапина, нанесенная его рукой. Он ранил тебя.

– Не ранил! – Я притронулась к кровоточащему порезу на шее. – Это же ерунда!

– Я просто сдержал обещание. – С этими словами он хладнокровно обтер меч об одежду разбойника и вложил его в ножны, пристально глядя мне в глаза. – Еваника, ты находишься под моей защитой, поэтому каждого, кто посмеет напасть на тебя, будет ожидать такая же участь. Идем, попробуем провести лошадей сквозь кустарник.

С этими словами Данте отошел, а я несколько секунд тупо смотрела в пространство перед собой, переваривая услышанное. Данте убил разбойника так легко, словно убийство ему не в новинку. Нет, я понимаю, что в пути всякое случается, приходится защищать себя и иногда случается такое, что ты отправляешь своего противника на тот свет. Но убивать из-за какой-то царапины…

– Ева, ты в порядке? – Вилька подскочила ко мне и, смочив чистую тряпочку водой из фляги, принялась промывать царапину на шее, которая оказалась неожиданно глубокой.

– Вот сволочь! – выругалась она, аккуратно заклеивая царапину узкой полосой самоклеящегося бинта. – Надо же так порезать!

– Что, так плохо? – удивилась я. Вообще-то мне казалось, что царапина ерундовая.

– Нет, все заживет, но небольшой шрам все равно останется.

– Значит, есть повод выпить, – пошутила я.

– В честь чего это?

– В честь моего первого боевого ранения!

– Ева, ну ты даешь… – проворчала подруга. – Что-то прежде я не замечала за тобой такой тяги к спиртному. Или это Алин на тебя так влияет? Ты смотри, мне ведь наплевать, что он эльф из королевского рода, мигом уши надеру!

– Виль, я ведь пошутила! С чего это ты так завелась?

– Да так, – пожала плечами она. – Все хочу к братцу своему придраться, да пока не выходит.

Вилька улыбнулась и, намотав поводья Тумана на руку, потащила упирающегося жеребца сквозь частый кустарник. Я же, сокрушенно оглядев свежеприобретенные дырки в куртке, недовольно покачала головой и устремилась вслед за ней, благо объяснять Серебряному, что нам необходимо пройти сквозь кусты, не требовалось. Так что я тихонько стояла в сторонке и ехидно комментировала попытки друзей совладать с упрямой скотиной:

– Сильнее тяните, еще сильнее!

Алин залился нервным румянцем и попробовал еще раз объяснить своему белоснежному жеребцу, кто из них двоих хозяин положения. Выяснение отношений завершилось со счетом 1:0 в пользу эльфа, потому что жеребец наконец-то сдался и позволил хозяину провести себя сквозь естественную преграду.

Рюин плавно входил во вторую декаду, и деревья уже вовсю радовали глаз золотом и багрянцем листвы. Бабье лето в этом году наступило позднее, чем обычно, но с лихвой оправдало задержку: днем солнце припекало вовсю, а вечером туман был уже не такой густой и холодный. Вместе с погодой настроение мое улучшалось не по дням, а по часам, я даже перестала ворчать на Алина и ругаться с Вилькой из-за очереди на дежурство у котелка: мы с ней одинаково не любили готовить, хотя при необходимости могли сварганить что-нибудь относительно съедобное, даже вкусное. Сегодня была как раз моя очередь ковыряться у костра, но я ни разу не огрызнулась на маячившего тут же эльфа, который то и дело предлагал свою помощь.