В этом, кстати, заключалось принципиальное и неустранимое расхождение взглядов Антона Ивановича и людей, окружающих его. Он считал, что все граждане Украины должны уважать его за сам факт депутатства, за то, что он как-то рулит страной, точнее, участвует в этом процессе. Люди же полагали, что должен быть результат, какой-то реальный, желательно овеществленный, а не одно только словоблудие. Перемога над Путиным, коррупцией, донбасским быдлом. Над кем угодно.

У депутата Герчука результат действительно был и перемога тоже, но предъявить украинскому народу он их не мог. Потому что результат хранился на банковском счете, а перемога описывалась в соответствующих статьях УК. Но он все равно требовал к себе уважения, а украинский народ не мог ему его дать.

Антон Иванович был представителем той самой влады, которая фактически не сменялась как минимум последние пятнадцать лет. Появлялись новые вывески, но на манеже оставались все те же клоуны. Они потеряли Крым и Донбасс, угробили промышленность, опустили ниже плинтуса международный статус страны, утратили завоевания Майданов – и первого, и второго.

Герчук был физическим воплощением этой слабой и позорной власти. Никто из собравшихся не считал ее своей и не хотел иметь с ней ничего общего. Депутат Верховной рады был для этих людей овеществленным, ожившим позором и стыдом за свою страну. Что бы он теперь ни говорил, ему уже никто не верил.

Это поняли все, и основной оппонент тоже. Он даже театрально захлопал в ладоши и издевательски, насколько позволяло место, поклонился.

– Молодец! – крикнул этот дядька. – Ты настоящий герой, Герчук! Божечки, что бы мы без тебя делали?!

Антон Иванович по инерции начал что-то говорить про положение в стране, но понял, что проиграл схватку за толпу. Она отвернулась от него и вот-вот может стать опасной.

– Поехали в середу на Восток…

– На «Лексусе»! – опять донеслось справа.

– Только на «Лексусе», – мгновенно подхватил дядька и снова захлопал в ладоши.

– Так вот, не надо руки отбивать. – Герчук понял, что пора уходить. – Ты можешь здесь сидеть, а я еду на Восток!

– Не вздумайте возвращаться, господин Герчук! – издевательски сказал дядька.

– Скажи, а что ты там делать будешь?! – выкрикнул еще кто-то.

Отставной майор СБУ, ныне начальник охраны депутата Герчука, когда-то воевал в Чечне. Там он был известен как Запорожец и до сих про не отказался от этого прозвища. В отличие от бездарных, в общем-то скороспелых «соколят» этот человек четко просекал ситуацию, понимал, что ему никак не удастся ее поправить.

Тут собрались никак не менее семи-восьми тысяч человек. Это много. Один черт знает, сколько еще народу скрывается во дворах и лесопарках, а таковых тут хватает с избытком. Из зоны АТО в Киев свободно попадает любая стреляющая хрень, в том числе и РПГ. С виду здесь все безоружные, в руках только палки, но организация четкая. Вот этот, в красной куртке, явно один из командиров.

Здесь в основном молодняк, студенты. Они не лезут в посольство, не торопятся громить его, а выдвинулись вперед, на баррикады. Работают грамотно.

Их организатор бросает в лицо шефу пустые обвинения, говорит общими фразами, но очень громко и уверенно. А рядом пацаны, остроумные, как в КВНе. Хороша была, например, шутка про «Лексус». Как только кто-то из окружающих произносит что-то хлесткое и уместное, организатор подхватывает ее и развивает. Он и ведет диалог, и слушает, что говорится вокруг. Такое не каждый может.

Ох, не к добру все это!

Понимая, что в толпе может всякое случиться, он успел отдать важное распоряжение. Один из его людей залез на крышу высоченного внедорожника и оттуда постоянно контролировал ситуацию, держа связь с ним. Сам начальник охраны надел ослепительно-белую шапочку. Она не раздражает, не может вызвать агрессии. В то же время его человек будет по ней ориентироваться в толпе.

– Дрозд – Запорожцу! – В таких случаях подтверждения приема не требовалось, вся информация шла в одну сторону. – Какие-то движения справа от тебя. Рыл десять в камуфляже, двое в красном.

Значит, боевая группа. Там не один, а двое организаторов-распорядителей. Это худо.

– Запорожец – всем! Возвращаемся к машинам, – негромко сказал в микрофон начальник охраны.

Толпа их вроде бы отпускала, и Запорожец надеялся, что так и случится. Конечно, жирняк – а иначе он своего ВИПа и не называл – потом будет злой как черт, но у него же понты. Депутат Верховной рады, блин!..

Запорожцу надо просто вывести этого урода к машинам живым, да и самому уцелеть. Если это будет похоже на поспешное бегство – плевать. Пусть «спасательная операция» напоминает что угодно, лишь бы выбраться. Этих людей, униженных и затюканных, уже раскачали. Ненависть перехлестывает через край. Если дать толпе насладиться своим торжеством, унизиться, продемонстрировать бегство, то это лучше, чем победа реальная.

А как выглядит реальная победа, Запорожец знал. Сам видел, как после бомбежки на площадь одного из чеченских райцентров, где был базарчик, вывели двух срочников, и толпа их растерзала. Он тогда спросил у Сашко Билого, который был их командиром, зачем это. Билый ответил: «Чтобы не растерзали нас».