Инспектор Краддок осмотрел стену за ее спиной. На ней явственно виднелись две дырки от пуль. Сами пули уже изъяли и отправили на экспертизу, чтобы определить, из какого пистолета они были выпущены.

— Вы чудом избежали смерти, мисс Блэклок, — бесстрастно произнес Краддок.

— Он стрелял в нее! — воскликнула мисс Баннер. — Именно в нее! Я его видела. Он высвечивал лица фонарем, пока не обнаружил Летти, а когда обнаружил, то прицелился и выстрелил. Он хотел тебя убить, Летти!

— Дора, милая, это все твои фантазии!

— Он стрелял именно в тебя, — упрямо повторила Дора. — Хотел тебя застрелить, а когда промахнулся, покончил с собой. Я уверена, что все было именно так.

— А мне кажется, ему и в голову не могла прийти мысль о самоубийстве, — возразила мисс Блэклок. — Не из той он был породы.

— Выходит, мисс Блэклок, вы до самого последнего момента, вплоть до выстрелов, считали происходящее шуткой?

— А как же иначе?

— И кто, по-вашему, выступал в роли шутника?

— Сначала ты подумала на Патрика, — напомнила подруге Дора Баннер.

— На Патрика? — резко спросил инспектор.

— Да, это мой юный племянник, — так же резко ответила мисс Блэклок и продолжала, раздосадованная поведением Доры: — Прочитав объявление, я заподозрила, что это розыгрыш Патрика, но он категорически все отрицал.

— И ты заволновалась, Летти, — напомнила мисс Баннер. — Ты волновалась, хотя прикидывалась спокойной. И, между прочим, правильно делала, что волновалась! В газете говорилось: «Объявлено убийство», и действительно было объявлено убийство, ТВОЕ УБИЙСТВО! Если бы он не промахнулся, тебя уже не было бы в живых. Что бы мы без тебя делали?

Произнося эти слова, Дора Баннер задрожала. Лицо ее сморщилось, она готова была разрыдаться.

Мисс Блэклок ласково потрепала ее по плечу:

— Все хорошо, милая Дора, не волнуйся. Тебе вредно волноваться. Это было ужасно, но все уже позади. Ради меня, возьми себя в руки, Дора, — добавила она. — Ты моя опора, все наше хозяйство на тебе держится. Да, кстати, если я не ошибаюсь, сегодня должны привезти белье из прачечной…

— О да, Летти, как хорошо, что ты напомнила! Интересно, они привезут пропавшую наволочку? Надо будет записать, чтобы не забыть… Сейчас пойду узнаю.

— И унеси фиалки, — велела мисс Блэклок. — Ненавижу увядшие цветы!

— Они увяли? Какая жалость! Я же только вчера их сорвала. Совсем не постояли… О господи, да я забыла налить воды! Только представь себе! Все время что-то забываю. Ладно, пойду выяснять про белье. А то ведь они с минуты на минуту приедут…

И Дора Баннер, повеселев, ушла.

— У Банни слабое здоровье, — сказала мисс Блэклок, — ей вредно волноваться… Что еще вы хотели узнать, инспектор?

— Кто, кроме вас, живет в доме и что это за люди?

— Сейчас здесь живут два моих дальних родственника — Патрик и Джулия Симмонсы.

— Дальние родственники? Вы же сказали, племянники…

— Нет, на самом деле мы — дальняя родня, хотя они и называют меня тетей Летти. Их мать приходится мне троюродной сестрой.

— Они всегда проживали с вами?

— Нет, что вы! Они тут только два месяца. До войны ребята жили на юге Франции. Потом Патрик служил во флоте, а Джулия, по-моему, работала в каком-то министерстве. Они жили в Льяндудно. А когда война окончилась, их мать написала мне письмо, попросила сдать им пару комнат… Джулия проходит практику в милчестерской больнице — она будущий фармацевт, — а Патрик учится на инженерном факультете в милчестерском университете. Вы же знаете, от нас до Милчестера от силы десять минут на автобусе… ну, так вот… я их с радостью приняла. Для меня одной дом слишком велик. Ребята вносят небольшую сумму за жилье и питание, и мы с ними прекрасно уживаемся. Я люблю общаться с молодежью! — добавила мисс Блэклок с улыбкой.

— Кроме них, у вас живет миссис Хаймес, верно?

— Да, она работает помощницей садовника в «Дайас-Холле» у миссис Лукас. Миссис Лукас попросила меня выделить Филиппе комнату. Филиппа — очень хорошая женщина. Ее мужа убили в Италии. У нее восьмилетний сын, школьник. Мы с ней договорились, что он приедет сюда на каникулы.

— У вас есть прислуга?

— Пять раз в неделю по утрам приходит делать уборку миссис Хиггинс из поселка; еще у меня работает беженка с неудобопроизносимым именем, она готовит еду. Поладить с ней непросто. Боюсь, вы в этом убедитесь на собственном опыте. У Мици что-то вроде мании преследования.

Краддок кивнул, припомнив еще одно важное замечание констебля Легга. Сказав, что Дора Баннер «с приветом», а Летиция Блэклок — «нормальная», он припечатал Мици метким определением «лгунья».

Будто прочитав мысли инспектора, мисс Блэклок сказала:

— Только, пожалуйста, не относитесь к бедняжке с предубеждением! Я уверена, что в любой лжи всегда есть доля правды. Взять хотя бы ее россказни о всяческих преступлениях. Они росли как снежный ком, и теперь Мици кажется, что все ужасы, о которых сообщают газеты, происходили с ней или с ее близкими. Но с другой стороны, она действительно много перестрадала, и на ее глазах действительно убили какого-то родственника. Я считаю, что большинство перемещенных лиц вполне заслуженно нуждаются в повышенном внимании и заботе; судьба обошлась с ними жестоко, и, чтобы вызвать к себе сочувствие окружающих, они частенько преувеличивают и привирают. Хотя, конечно, Мици кого угодно сведет с ума, — добавила со вздохом мисс Блэклок. — Порой она нас просто бесит, мрачная, подозрительная, вечно у нее дурные предчувствия, обижается на ровном месте. Но мне ее все равно жалко! — Летиция улыбнулась. — Тем более что, когда Мици в хорошем настроении, она готовит превосходно.