Шрифт:
– Ну, это уж не вам решать, ребята, – пробормотал Громов себе под нос. – Моя жизнь, и я с ней сам разберусь. Вы со своим лысым мне точно не указ…
Он шел вперед, уже почти не пытаясь скрыться. Легко и стремительно, каждую секунду ожидая выстрелов в спину. Люди травят его и гонят, хотя он всего лишь хотел, чтобы его оставили в покое. В чем он виноват? В том, что ему не повезло? Или в том, что он сильнее и быстрее их и потому опасен?
Теперь он лучше понимал Ваську, его горечь и озлобленность. И женщину понимал, которая убежала на верную смерть, унося своего малыша от озверевших людей. Если осталось только умереть, то лучше уж по своей воле.
– Вам нужен я, – бормотал он. – Так нужен, что вы готовы стрелять в меня, даже в безоружного… Вы, четверо вооруженных людей, боитесь меня. И правильно боитесь. Будь у меня автомат, я шутя справился бы со всеми вами четверыми. Я и теперь могу устроить вам засаду, – нож-то у меня остался. Двоих убью точно. Может быть, третий или четвертый прикончит меня. Но мне сегодня что-то уже надоело убивать. Вам нужен я – но вы-то мне не нужны, и договариваться я с вами не собираюсь. Я давно уже ни в какие договоры между людьми не верю. Раз уж я вам так понадобился, возьмите меня сами – если сумеете…
Веселая ярость вскипала в груди – оттого, что они так его боятся. Слова всплывали в памяти сами собой:
Пока вам был нужен только мой ядВ гомеопатических дозах любви,Но вам понадобился именно я —И вы получите нож в спину.Это были подходящие слова для того, чтобы уходить быстрым шагом в темноту, каждую секунду ожидая выстрела в спину. Вполне подходящие слова, чтобы умереть.
Нюта не ложилась в ту ночь. Группа, посланная за беглецами, вернулась только под утро. Хмурые, измученные. Двое стрелков тащили третьего, раненого. За ними, еле передвигая ноги, шла Оксана. Нюта пристально взглянула на нее, но девушка не поднимала глаз.
– Ну что? – жадно спросила Нюта. – Чем все кончилось?
Один из парней нехотя ответил:
– Сама видишь. Генку ранил, гад. Хорошо хоть не очень тяжело, должен оклематься.
– А он сам – где он? Жив или..?
– Или, – буркнул парень.
Нюта горестно охнула.
– Генка в упор стрелял, – пробурчал парень. – Мы его не нашли, но кровь видели. Много крови. По всему выходит – умирать уполз, забился куда-нибудь. Можно послать людей посмотреть.
– Послать, Илья Иваныч? – спросил один из охранников Зотова, который стоял тут же рядом. Комендант вовсе не казался довольным.
– Не надо, – буркнул он и, ни на кого не глядя, большими шагами ушел к себе в каморку.
– А женщина с девочкой где? – спросила Нюта.
– Черт их знает. Скрылись куда-то в суматохе. К Беговой, наверное, ушли.
Подошедший Кирилл тронул Нюту за плечо:
– Пойдем, хватит себя изводить. Ты устала, надо поспать…
Нюта не думала, что сможет заснуть. Но сон сморил ее, стоило только опустить голову на подушку. И во сне она видела черноглазую женщину, похожую на Марину. Женщина баюкала искалеченную руку.
– Ничего, уже не болит, – ободряюще улыбнулась она Нюте.
– Это звери тебя так? – спросила Нюта.
– Нет, это люди, – ласково ответила ей, как несмышленой, женщина. – Люди ведь злые стали теперь – дай им палец, они руку по локоть оттяпать рады. Как крысы голодные. А ты за меня не переживай. Самое страшное уже позади, теперь все уладится. Все будет хорошо, спи. А я за тобой присматривать буду.
И она здоровой рукой коснулась амулета на груди у Нюты. А рядом с женщиной девушка увидела голубоглазого подростка с удивительно знакомым лицом.
Эпилог
– А дальше что было, Викинг? – спросил сидевший у костра парень. – Так он и погиб?
– Ясное дело, – отозвался рассказчик, широкоплечий мужик в джинсах и толстовке. – Куда ж ему с ножом против четырех автоматов? Ну, даже против трех – если учесть, что девчонка не помогала, а только мешала.
– И что с ней сделали? – с любопытством спросил тот же парень.
– С ней-то ничего, жива-здорова. Нюта, видно, в обиду ее не дала, прикрыла. Только пальчиком погрозили. Да и парня-то ведь все равно убили.
– Да нет, его ранили, а потом нашли и взяли в плен. Но не казнили. Зачем молодому и способному мужику за так пропадать? Подлечили его и дали возможность кровью искупить свою вину. Только через месяц он все равно погиб в бою с мутантами…
– Да не погиб он! Говорят, так и живет там, под другим именем только. Инвалидом, правда, стал, еле ходит…
– Да все ты сочиняешь! Не могли его взять живым, не дался бы. Потому что он был не тебе чета. Он был профессионалом. Спецназовцем с Красной ветки.