Само собой, я кинулась убеждать ее, что сердце Апаш зорко, как никогда, а Великое Небо если и отвернулось, то на секундочку.

– Будто прячет ее кто–то. – Вздох еще тяжелее прежнего. – А кто? Не свои же прячут, пришлые.

– Кого – ее–то? – поторопилась я отвлечь Апаш от скользкой темы «чужие среди своих». – Что за Жиз Тарнык такая?

– Проклятие степей. Само не приходит – зовут ее, уговаривают, жертвы сулят, дожидаются. Приходит в образе девичьем, силы немереной, с когтями острыми медными да голосом громким оглушающим. Дань щедрую собирает, дабы укорениться по эту сторону…

– Подождите–подождите, достопочтенная! «Девичий облик» солидно сужает круг поиска, разве нет? Можно же рассказать Талеген–даю или Айзуль–алым, а затем собрать всех девушек клана в одной юрте и подержать там пару деньков. При таком раскладе эта Жиз – тьфу, язык сломать – Тарнык сама себя выдаст!

– Увы, – покачала головой шаманка, – та, в чью душу вцепились медные когти, извернется и выскользнет, а невинные пострадают. Страх делает людей слепыми, а значит, жестокими, ибо не видят они того, что творят.

Да уж, трудно поспорить…

Несмотря на страх перед грядущей ночью, день тянулся тоскливо–медленно. С починкой одежды было покончено вчера, Неотразимая обихожена по всем правилам, а сумки для путешествия в Разделяющие горы собраны. Поцапаться и то было не с кем: Фашану забрал к себе отец, Кирина перетряхивала оружейный запас – трогать ее себе дороже. Доводить Эону еще неделю назад стало просто неинтересно. Со скуки я решила поэкспериментировать с припрятанными до поры до времени трофеями.

«Это еще зачем?» Так, на всякий случай.

Приготовление оборачивающих зелий у меня было, как говорится, «на твердую троечку», да и то в теории. Впрочем, благодаря приобретенным на ритуале по инициации Избранной знаниям, процитировать все три свитка «Снадобья для приема внутрь и наружно, суть коих переворот есть. Сысканы и упорядочены Ламбером Благочинным» особого труда для меня не составляло. Посему, выцыганив у Апаш закопченный котелок и недостающие ингредиенты, я решила поднабраться и практического опыта в зельеварении.

Змеиная кожа, шершавая и тонкая, как папиросная бумага, оказалась на удивление прочной. Для того чтобы покрошить ее на чешуйки, пришлось выклянчить у шаманки еще и острый ритуальный нож. Видимо, в опасении, как бы мне не понадобилось чего–нибудь кроме этого, Апаш скоренько засобиралась с визитом в юрту вождя – навестить ученицу и поговорить «о делах наших скорбных» с Айзуль–алым.

– Кстати, Кирина, помнишь, ты начинала рассказывать историю Проклятого Ублюдка? – Вода в котле никак не хотела закипать, а ингредиенты уже были накрошены и красивыми кучками разложены на покоробившейся, местами закопченной доске. – Верьян Илиш который.

– Ну начинала, – без всякого энтузиазма к продолжению рассказа откликнулась неранка.

– Закончить не хочешь?

Угрюмое молчание.

– Ау, Кирина! Если ты не заметила, я тут вопрос задавала.

– Нет.

– Что «нет»?

– Не хочу.

– А если подумать? – Порой я бываю редкостной занудой.

«Разве только «порой“? «Всегда“ в данном случае более уместно». Цыц!

Кирина одарила меня далеким от дружелюбия взглядом.

– Ну Ки–и–ир, расскажи, – поддержала меня якобы собирающая вещи, а на деле тоже маявшаяся от безделья и бесцельно слоняющаяся по юрте туда–сюда Эона.

Неранка посмотрела на нас с тихой безнадегой во взоре…

…Береговые аристократы Идана [7]благородны и возвышенны лишь в песнях хорошо проплаченных менестрелей, а на деле – морским грабежом да мародерством уже который век не брезгуют. По чести сказать, иначе там и не выжить: скалистое побережье Севера куда щедрее к хмарной нежити, нежели к пришлому человеку…

«Кушать–то всем охота, одним благородством сыт не будешь». Это верно – благородным и великодушным быть проще не на пустой желудок.

…Лесс Илиш был одним из тех прожженных вояк, кто не растерялся и о себе не позабыл в сумятице Второго Светопреставления – отхватил в собственность полуостров, острым зубом вгрызающийся в море. Клык Шторма, как и его новый хозяин, не прославились гостеприимством: оба угрюмцы, каких поискать, – колючие, неприступные, и у каждого в темном прошлом по куче изуродованных до неузнаваемости останков. А уж честолюбия у наемника – на двух герцогов хватало, да еще излишки остались.

Правда, Клык тот чуть о Неран не обломился, но Илиш был далеко не дурак, вовремя сообразил, что на контрабанде заработает больше и людей сбережет…