С кем, простите, сейчас говорю?»

«Нет, простите, с кем мы говорим?

В прошлый раз говорили с другим!»

Кто-то в черную трубку дышал.

Зимний ветер ему подвывал.

Словно зверь, притаясь, выжидал.

Я нажал рычажок – он пропал.

Я ли свой не знаю город?

Дождь пошел. Я поднял ворот.

Сел в трамвай полупустой.

От дороги Турухтанной

По Кронштадтской… вид туманный…

Стачек, Трефолева… стой!

Как по плоскости наклонной,

Мимо темной Оборонной.

Всё смешалось… не понять…

Вдруг трамвай свернул куда-то,

Мост, канал, большого сада

Темень, мост, канал опять.

Ничего не понимаю!

Слева тучу обгоняю,

Справа в тень ее вхожу,

Вижу пасмурную воду,

Зелень, темную с исподу,

Возвращаюсь и кружу.

Чья ловушка и причуда?

Мне не выбраться отсюда!

Где Фонтанка? Где Нева?

Если это чья-то шутка,

Почему мне стало жутко

И слабеет голова?

Этот сад меня пугает,

Этот мост не так мелькает,

И вода не так бежит,

И трамвайный бег бесстрастный

Приобрел уклон опасный,

И рука моя дрожит.

Вид у нас какой-то сирый.

Где другие пассажиры?

Было ж несколько старух!

Никого в трамвае нету.

Мы похожи на комету,

И вожатый слеп и глух.

Вровень с нами мчатся рядом

Все, кому мы были рады

В прежней жизни дорогой.

Блещут слезы их живые,

Словно капли дождевые.

Плачут, машут нам рукой.

Им не видно за дождями,

Сколько встало между нами

Улиц, улочек и рек.

Так привозят в парк трамвайный

Не заснувшего случайно,

А уснувшего навек.

Кто-то плачет всю ночь.

Кто-то плачет у нас за стеною.

Я и рад бы помочь —

Не пошлет тот, кто плачет, за мною.

Вот затих. Вот опять.

«Спи, – ты мне говоришь, – показалось».