Скрывая преступления, совершенные в отношении польских граждан и государства, сохраняя и поддерживая свою версию в качестве официальной позиции СССР, сотрудники органов безопасности СССР с момента освобождения Смоленска и практически до весны 1990 г. применяли для этого различные способы. Только передача Катынского дела в руки органов правосудия, в Главную военную прокуратуру, и профессиональное, беспристрастное проведение расследования — то есть правовая верификация официальной версии преступления, носившей выраженный характер идеологической фальсификации, — обеспечили отвечающее правде выяснение всего комплекса обстоятельств, причин и мотивов этого преступления.

Официально считалось, что Специальная комиссия академика Н.Н. Бурденко якобы начала работу в Катыни с момента освобождения Смоленска. На деле это была прямая фальсификация. С 5 октября 1943 г. по 10 января 1944 г. в Смоленске и Катынском лесу работала большая группа оперативных работников и следователей НКВД СССР, а также УНКВД по Смоленской области, которая в совершенно секретном порядке занималась так называемым предварительным расследованием Катынского дела, а по существу, как показала работа военных прокуроров, уничтожением доказательств вины НКВД СССР и подготовкой фальсифицированных доказательств вины немцев в этом преступлении.

Были предприняты усилия по изготовлению поддельных (следователи ГВП доказали это), с более поздними датами, вещественных доказательств, которые были подложены в заранее извлеченные из могил останки. Основной упор делался на массовую подготовку лжесвидетелей. В работе со свидетелями НКВД применялась жесткая, изощренная и избирательная практика запугивания и принуждения к даче ложных показаний, направленная на получение нужных показаний как от тех свидетелей, которые знали истинных виновников смерти поляков, так и от людей, которые об этом ничего не слышали. Результаты предварительной работы органов были оформлены в виде совершенно секретной «Справки о результатах предварительного расследования так называемого „Катынского дела“» от 18 января 1944 г., подписанной наркомом госбезопасности СССР В.Н. Меркуловым и заместителем наркома внутренних дел С.Н. Кругловым, с их же дополнением к этой справке от января 1944 г.{33}

Комиссия Бурденко на самом деле была создана 14 января 1944 г. решением Политбюро ЦК ВКП(б) и правительства в целях легализации подготовленной системы ложных доказательств и придания ей видимости законного и объективного расследования. Она априори получила диктующее однозначную трактовку название — «Специальная комиссия по установлению и расследованию обстоятельств расстрела немецко-фашистскими захватчиками в Катынском лесу военнопленных польских офицеров». В состав этой комиссии были введены авторитетные, уважаемые деятели, члены Чрезвычайной государственной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников: академик Н.Н. Бурденко, известный писатель академик А.Н. Толстой, митрополит Николай, а также председатель Всеславянского комитета генерал-лейтенант А.С. Гундоров, председатель Исполкома Союза обществ Красного Креста и Красного Полумесяца С.А. Колесников, нарком просвещения РСФСР академик В.П. Потемкин, начальник главного военно-санитарного управления Красной Армии генерал-полковник Е.И. Смирнов, председатель Смоленского облисполкома Р.Е. Мельников. Для работы в Комиссии были привлечены в качестве экспертов крупные специалисты в своей области: главный судебно-медицинский эксперт Наркомата здравоохранения СССР, директор НИИ судебной медицины В.И. Прозоровский, заведующий кафедрой судебной медицины 2-го Московского медицинского института, доктор медицинских наук В.М. Смольянинов, старший научный сотрудник Государственного НИИ судебной медицины Наркомата здравоохранения СССР П.С. Семеновский, старший научный сотрудник того же института доцент М.Д. Швайкова, главный патолог фронта, майор медицинской службы профессор Д.Н. Выропаев.

Инструктируя членов комиссии в духе выводов «предварительного расследования», С.Н. Круглов ориентировал их всего на четыре дня работы (предыдущая эксгумация проводилась более двух месяцев). Члены комиссии, осмотрев раскрытые могилы, в основном занимались заслушиванием подготовленных свидетелей. Пожелания осмотреть лагеря отзвука, естественно, не получили, поскольку лагерей ОН-1, ОН-2, ОН-3 просто не существовало.

Результаты работы комиссии были опубликованы под названием «Сообщение Специальной комиссии по установлению и расследованию обстоятельств расстрела немецко-фашистскими захватчиками в Катынском лесу военнопленных польских офицеров»{34}. Ее выводам была придана политическая сила, они были внедрены в сознание миллионов советских людей как основа «советской официальной версии событий». Следствие не приняло их на веру, без проверки.

Сравнение справок «предварительного расследования», подготовленных НКВД и НКГБ СССР, с текстом сообщения комиссии Бурденко выявило совпадение структуры этих документов и их выводов. Это позволило сделать вывод, что справки, подписанные высшими должностными лицами этих всесильных в то время организаций, носили для членов комиссии инструктивный характер и подлежали безусловному исполнению. И комиссия действительно послушно им следовала, поскольку практически никаких изменений по сравнению с текстом справок ею внесено не было. Изучение стенограмм подтвердило поверхностный характер действий комиссии и чисто формальную роль, которую осуществляли ее члены, так как они не выявили и не исправили многочисленные неточности в написании фамилий, имен и отчеств свидетелей, допущенные в упомянутых справках. Эти ошибки были воспроизведены и в сообщении.

Основные положения сфальсифицированной НКВД и НКГБ СССР версии катынского расстрела, которую послушно легализовали представители Специальной комиссии Бурденко, сводились к следующему:

— Катынский лес издавна был излюбленным местом праздничного отдыха и гуляний местных жителей и поэтому был открыт для всех желающих, но с приходом немцев и размещением в Катынском лесу, в бывшей даче НКВД, штаба 537-го строительного батальона во главе со старшим оберст-лейтенантом Арнесом (правильно — Аренсом) был наложен запрет на посещение леса. Невыполнение этого требования каралось расстрелом.

— Находившиеся в районе Смоленска три лагеря особого назначения (ОН-1, ОН-2, ОН-3), в которых содержались польские военнопленные, были захвачены немцами в связи с тем, что их не удалось своевременно эвакуировать.

— В августе—сентябре 1941 г. на дачу почти ежедневно приезжали грузовые машины, после чего из леса слышались частые одиночные выстрелы. Туда же немцы гнали польских военно пленных в колоннах, после чего в лесу также слышались одиночные выстрелы.

— По ночам на грузовиках в Катынский лес перевозили трупы польских военнопленных из других мест.