Приехав на Ямайку, я вручил свои верительные грамоты губернатору и передал адресованные ему письма, которые он ожидал с нетерпением. Он был так обрадован известием, что сразу же начал предлагать различные способы освобождения моей дочери, попутно давая мне наставления. К моему счастью, оказалось, что старый губернатор острова хотя и болен и давно просится в отставку, но очень хорошо знает всех пиратских капитанов и в моем деле может оказать существенную помощь.

Уже здесь мы наняли и десяток этих негодяев, которых вы видите каждый день, пьяных и орущих непристойные песни, пообещав им хорошее приключение. Я им сказал, что драки и мордобоя будет с избытком. Правда, о том, что им придется померяться силой с шайкой Ретта, я не говорил, решил, что узнай они это, то тотчас же все и разбегутся, — закончил свой рассказ лорд Бедфорд.

— Сударь, я, как вы знаете, каждую неделю езжу в порт, и я счел бы своим долгом помочь вам. У меня много знакомых среди моряков, и я мог бы навести справки о вашем судне, — отвечал Джон.

— О! Я был бы безмерно благодарен вам, милый граф.

— Откуда оно идет, милорд, и под каким флагом?

— Я не знаю. Знаю только, что на нем находится моя дочь!

— Как же называется это судно?

— «Кортега».

— А вы уверены, что оно не погибло во время того шторма?

— Нет, не вполне. Но я на это надеюсь!

Однажды ранним субботним утром, когда все обитатели «Синего якоря» еще крепко спали, после вечерних посиделок, переходящих в утреннее застолье, а, признаться, к этому дрянному ядреному, бьющему по мозгам элю пристрастился даже лорд Бедфорд, и просыпаться в такую рань никто еще не собирался, на взмыленной лошади прискакал Джон Саймон.

Спрыгнув с седла, он взбежал по ступеням в таверну, поднялся на второй этаж и постучал в комнату лорда Бедфорда.

— Что могло случиться в такую рань, дорогой граф? — сонным голосом вопрошал лорд Бедфорд.

— Сударь, «Кортега» на подходе, ее видели знакомые моряки, знающие ее очертания в бухте Кингстона, до Порт-Рояля ей не больше двух дней пути. Нам незамедлительно надо готовиться к встрече судна! — возбужденно отвечал Джон Саймон. — Теперь, слава богу, все кончено, на днях оно приходит и скоро может быть здесь.

— Здесь? — удивился Стефан Уизли.

— Давайте думать, как лучше поступить в такой ситуации, — произнес лорд Бедфорд.

— Надо выработать план действий, — предложил Стефан Уизли.

— Обязательно нужен четкий план. Как лучше поступить. Чтобы не дать промашки! — сказал лорд Бедфорд.

— Я могу встретить их в порту и сказать, что лорд Бедфорд с кольцом уже приехал и поселился в «Синем якоре», и захватить их в плен здесь, когда они сюда пожалуют.

— Но они-то вряд ли что-то слышали о перстне Гриффитов. Кроме капитана, я никому этого не рассказывал. И об этом может знать только Джон Мартин. Вопрос только в том — где он? — продолжил Стефан Уизли.

— Ну, сюда-то он вряд ли сунется, побоится сабли капитана, а то, что Ретт погиб, он вряд ли знает, — сказал Джон Саймон. — Поэтому его не следует принимать во внимание.

— Дельно! — одобрительно крякнул Стефан Уизли.

— Я вот как поступлю! Скажу, что приехал лорд Бедфорд, за дочерью, привез приличный выкуп за нее и ожидает ее и представителя команды в «Синем якоре». А если не клюнут на это, то расскажу про карту капитана. Это-то их обязательно заинтересует, — подытожил Джон.

— Но как их заманить в «Синий якорь», если им неинтересны оба эти предложения? — задумался Стефан Уизли.

— А они сами сюда пожалуют! Это их любимая таверна, поскольку хозяин сам бывший пират и работорговец. И если же они хотят продать Катарину, то лучше него никто не сможет обстряпать это дельце, — сказал Джон Саймон.

— Отлично, так и поступим! — воскликнул обрадованный лорд Бедфорд.

Лорд Бедфорд построил своих лесорубов и объявил им, что на днях начинается серьезная работа.

Они сговорясь решили, пусть пираты сначала приедут в таверну, разместятся, устроят шумную попойку, основательно выпьют и пьяные станут легкой добычей. Тогда выскакивают наши лесорубы, вяжут их, берут в плен и освобождают Катарину.

Хозяина таверны в эти планы не посвящали, мало ли, вдруг проболтается.

Через пару дней, наведя на бухту свою подзорную трубу, Джон Саймон обнаружил, разглядывая корабли стоящие в бухте, и подсчитав их количество, что прибавился еще корабль.

Сравнив места стоянок с зарисовками в блокноте, обнаружил следующее: как и предполагалось, в бухте Порт-Рояля встало на рейд новое судно, то самое, которое все давно ждали.

Направив на него подзорную трубу и присмотревшись, Джон увидел, что силуэт знакомого ему трехмачтового люггера резко выделялся на фоне баркентин и шхун, стоящих на рейде в бухте Палисадос, отделенной от моря широкой косой, поросшей непроходимыми мангровыми зарослями. Его очертания были хорошо знакомы.