— Хорошо, мне не сложно… — она словно выдохнула из себя лишний воздух, перестав сильно раздражаться непонятно по какому поводу.

Хотя понятно по какому. Её до сих пор крепко держат недавно произошедшие в поселении трагические события. Не исключено, она потеряла кого–то из друзей или даже близких, а теперь неосознанно срывает зло на мне и Оксане.

Выпрыгнув из кабины, Рогнеда быстро пробежалась куда–то, вернувшись обратно с заметным расстройством на лице.

— Надо ехать дальше, здесь ничего нужного нам нет, — заметила она, стряхивая грязь с ботинок, чтобы не перемазать ей весь пол в кабине.

Надо — значит надо. Следуя указаниям девушки, я направил машину по одному из нескольких путей, проложенных лесозаготовителями через джунгли. Здесь сплошной стены забора не выросло, хотя претензии поросли уже явно обозначились. Опять пару раз чуть крепко не застряли в больших заполненных грязной водой лужах, съехав с накатанной лесовозами колеи. Пришлось вылезать и разматывать длинный трос лебёдки, которая после вытягивала машину вместе с прицепом. Первое место, куда хотела попасть Рогнеда, её тоже не удовлетворило. Пошарив в незакрытой бытовке, она вернулась обратно с пустыми руками. Зато углубившись далеко в лес, петляя по настоящему лабиринту из просек, мы, наконец, выехали к ещё одной стоянке техники и нескольким большим фургонам на колёсах. Вот тут–то нам повезло.

— Выходи грузиться! — Вздохнув, приказала нам Рогнеда после осмотра ближайшего фургона.

— Чего ещё нам не хватало? — Вылезать из кабины сильно не хотелось, ибо я уже прилично устал крутить руль и вытаскивать застрявшую машину из грязи.

Да и подкрепиться бы не помешало, а также чего–либо ещё, к примеру, горячего душа и чистого белья на мягкой койке.

— Только не говори, что у тебя полный кузов взрывчатки, — фыркнула недовольная моей ленью девушка.

— Вообще–то кое–что есть… — неуверенно ответил ей.

— Твоего «кое–чего» нам точно не хватит! — Судя по её решительности лучше не спорить, а подчиниться, всё равно ведь не отстанет, пока всё не сделаем.

Пришлось опять вылезать, перебирая ботинками с мгновенно налипшими на них тяжелыми комьями грязи по чавкающей почве.

— Что здесь? — Спросил Рогнеду, когда она впихнула мне в руки тяжеленный деревянный ящик.

Килограмм тридцать не меньше. Да и ручки по бокам очень неудобные, все в заусенцах. Хорошо хоть перчатки заблаговременно натянул.

— Промышленная взрывчатка, — ответила та, добавив: — Клади в прицеп, прямо сверху бочек, после стянем сетью и верёвками, чтобы не свалилась.

С большим трудом перетаскал дюжину ящиков, едва не свалившись прямо в грязь от резко навалившейся слабости и головной боли, когда пришел за следующим. Похоже, состояние моего здоровья ещё далеко от идеала, а всякие непонятные стимуляторы не заменяет естественного восстановления.

— Всё, больше не могу, сама таскай, — едва выдохнул Рогнеде, подававшей очередной ящик и гневно смотревшей в мою сторону, явно требуя, чтобы кто–то активнее пошевеливался.

— Неужели ты оказался таким жалким слабаком? — Презрительно фыркнула та.

— Пару дней назад схлопотал сильное сотрясение мозга, вот до сих пор сказывается… — попытался оправдаться, придерживаясь рукой за край фургона, чтобы не упасть.

— Пару дней и сильное сотрясение? — Мне явно не поверили. — И после такого ты стоишь на ногах?

— Выбора особо не оставалось, — тяжело вздохнув, присел на корточки, ибо состояние здоровья только ухудшалось, и стоять на ногах я больше не мог.

Подождав ещё минуту, гневно сверля меня своим взглядом, девушка спрыгнула на землю, подойдя вплотную. Резко взяла в руки мою голову, повернула к себе, заглянув прямо в мои расфокусированные зрачки.

— Плохо дело, — наконец, заявила она, отпустив меня. — Стоило сразу сказать! Хватайся за меня, сейчас отведу в медпункт, — меня снова бесцеремонно схватили, заставив подняться и передвигать ногами в неизвестном направлении.

От сильных резких вспышек головной боли я где–то потерял сознание.

Ужасный сон, в котором меня обвивали злобно шипящие змеи, заставил буквально подскочить на месте, едва не приложившись больной головой о какую–то металлическую трубу. А змеиное шипение никуда не исчезло, только шипели друг на друга женщины, сцепившись недалеко от меня. Рогнеда пыталась давить на Оксану, периодически называя её орденской сукой, та в ответ выражалась как–то совершенно непереводимо с английского языка, ибо нужно знать тонкости соответствующего менталитета. Более того, иногда проскакивал голосок Лизы, в котором тоже ничего приличного в сторону Рогнеды не слышалось, правда, не так изящно.