Вскоре принц Дункан с Белоснежкой переселились из королевского дворца (подальше от глумливых зевак) в уединенный деревенский домик. Там Дункан дал волю придури. Он навел порядок в своей коллекции зубочисток, разложив их по алфавиту (все на букву «З»), натренировался сидеть вверх ногами, громко окликал по имени каждую зверюшку, пробегавшую через двор (не называл, какого она вида, а именно звал по имени, которое, по его мнению, ей бы подошло, например Честер, Скиппи или Дж. П. Мак-Уиггинс). Как ни странно, Белоснежка находила его забавным. Дункан был первым человеком, с которым ей нравилось общаться.

Рис. 18. ЧЕСТЕР, СКИППИ, Дж. П. МАК-УИГГИНС

Однако и Белоснежкино терпение оказалось не бесконечным. Она по природе была одиночкой, и жить с кем-то в одном доме ее тяготило. А жить в одном доме с Дунканом – страшным болтуном и непоседой – было все равно что с целой цирковой труппой. Со временем Белоснежка устала и задергалась. И в конце концов потеряла терпение.

Однажды утром она вышла в садик, чтобы спокойно погулять в тишине и покое. Дункан, как всегда, побежал следом.

– Спорим, я найду больше червячков, чем ты? – воскликнул он.

Еще вчера Белоснежка приняла бы вызов, схватила совочек и начала копать. Но нервы у нее были на пределе.

– Нет! – взорвалась она, и оба остолбенели от такой вспышки. – Прости, сама не знаю, что со мной. Наверное, надо немного побыть одной.

– Конечно-конечно! – закивал Дункан. Скрестил руки на груди, посмотрел на лес вокруг дома, покачался на пятках и стал насвистывать песенку.

– Дорогой!..

– Извини. – Дункан прекратил свистеть и молчал целых тридцать секунд – и только потом заорал: – Капитан Сполдинг!

От испуга Белоснежка едва не упала.

– Что? Кто? – выдохнула она.

Дункан почувствовал раздражение в ее голосе и страшно обиделся.

– Енотик пробежал, – буркнул он. – Я назвал его капитан Сполдинг.

Белоснежка набрала побольше воздуха и произнесла:

– Слушай, Дункан. Надеюсь, ты поймешь меня правильно, но гномы мне нравились именно потому, что они почти не разговаривают.

– Понял-понял, – занервничал Дункан. – Некоторое время не разговаривать. Я смогу. Только флейту возьму.

– Нет, – сказала Белоснежка. – Пойди займись чем-нибудь другим. Без меня.

– Без тебя?

– Да. Понимаешь, ты можешь найти себе занятие и без меня. Иди погуляй где-нибудь. Найди каких-нибудь других принцев, поиграете вместе. Тебе это полезно, честное слово.

– Ясно, – сник Дункан.

Белоснежка впервые в жизни была ему не рада. От этого в нем пробудились разнообразные забытые чувства – неприятные. Он вдруг снова почувствовал себя семилетним мальчонкой, который стоит один-одинешенек перед дверью клуба, где висит табличка «Принцам вход воспрещен». Белоснежка была единственным человеком на всем белом свете, которому Дункан нравился, и он ужасно испугался, что теперь и она его разлюбит. Конечно, зря он так испугался – однако сохранить спокойствие было бы совсем не в его характере.

– Ну ладно, пойду погуляю в лесу! – крикнул он через плечо и ушел, уповая на то, что в его отсутствие Белоснежка поймет, как ей без него скучно. – Мне и одному будет с ума сойти как весело.

Тщательно притворяясь, будто его совсем-совсем ничего не тревожит и он совсем-совсем не нервничает, Дункан послал Белоснежке воздушный поцелуй и, насвистывая, вышел из сада. Не прошло и двадцати минут, как принц безнадежно заблудился. Двое суток спустя, намотав по лесу бесчисленные мили (все это время Дункан питался одними ягодами, но, разумеется, не теми, в горошек), он наткнулся на Фредерика, Лиама и Густава. «Это счастливая звезда привела их ко мне, – думал Дункан. – Как раз когда мне было хуже некуда, когда я стал совсем одинок – оп-па, три новых друга!»

Дункан рассказал им свою историю во всех подробностях.

– Значит, это ты – Прекрасный Принц из Сильварии, – сказал Лиам, которому наконец стало понятно, что торговец канделябрами отправил Фредерика с Густавом искать Дункана, а не его.

– К сожалению, да, – ответил Дункан. – Обычно это никому не нравится.

– Какое совпадение! Если кому-нибудь рассказать, не поверят, – заметил Фредерик.

– Расскажите мне, – предложил Дункан. – Я чему угодно поверю.

Фредерик, Лиам и Густав объяснили Дункану, кто они такие и что свело их вместе. Точнее, говорили в основном Фредерик и Лиам, а Густав по большей части кряхтел и бормотал что-то вроде: «Некогда нам языками чесать». Дункан слушал и все больше воодушевлялся. Когда принцы закончили свою историю, он стал приплясывать на месте.

– Тебе надо… э… отлучиться? – спросил Лиам.

– Ха! Нет! – воскликнул Дункан. – В жизни ничего чудеснее не слышал! Нас же тут четыре Прекрасных Принца! Все сразу и в одном месте! В общем, мой ответ – конечно ДА!

– Разве мы что-то спросили? – удивился Лиам.

– Я иду с вами, – объявил Дункан. – Спасать Золушку. Это же потрясающе интересно!

– Нет, не идешь, – прямо ответил Густав.

– Почему же, иду, – настаивал Дункан.

– Ты уверен? – спросил Лиам. – Видишь ли, мы, вообще-то, не собирались тебя просить…