Анна замолчала. Она сидела на небольшом, заросшем травой холмике метрах в десяти от машины. Не шевелилась, пусто смотрела перед собой. Леснику вдруг показалось, что он слышит шорох плёнки без записи, ползущей в магнитофоне… И он стад думать над словами мертвеца. Над словами Крокодила, все-таки ставшего Иудой.

Все похоже на правду. По крайней мере, действия Юзефа в изложенный Радецки план ложатся неплохо. Многие странности объясняются… Можно даже просчитать дальнейший сценарий: скоро в дело вступит Северо-Западный филиал. В любом случае возня в Царском незамеченной для руководства филиала не останется, и появление тут их бойцов – вопрос нескольких часов. Если вялые попытки Юзефа повязать тенятников ничем не увенчаются (а дело идёт к этому) – подозреваемые будут смахнуты с доски быстро и решительно. Ставленники Капитула уничтожат всех до единого. Без сомнений и колебаний. Официальная доктрина Конторы признает сейчас апокалипсистов опасными фанатиками, а «Новый Апокалипсис» бредом спятившего монаха… На Тёмного Мессию оглядываться никто не будет. Но Юзеф в своей игре ставок на заведомый бред никогда не делал и не сделает. Значит – имеет что-то ещё, кроме старых пророчеств…

Все так. Все похоже на правду, и вызывает желание поверить. Вот только Иуде нельзя верить никогда и ни в чем… Хотя, с другой стороны…

Додумать эту мысль до конца Лесник не успел.

Анна заговорила снова. Вернее, её голосом заговорил Крокодил:

"Ну как? Меньше стало непонятных мест?

Если я прав, и все идёт по воле пана Юзефа – то дело плохо. Раз ты получил послание – значит, мне не удалось склонить никого из Чёрной Троицы к сознательному сотрудничеству. Не удалось даже уговорить лечь на дно с моей помощью. И мне пришлось либо спешно уносить ноги, либо… Ладно, не будем о грустном. Хотя и весёлого мало. Играть с появлением Тёмного Мессии опасней, чем курить над открытой бочкой с бензином… Там хоть все закончится персональной кремацией. А здесь…

Короче говоря, Лесник, у тебя есть выбор. Давить не буду, решай сам. Но маленький совет: не верь сейчас никому и ничему. Ни людям, ни вещам. Особенно не советую доверять служебному оружию, средствам связи и тестерам… Информации из персика – тоже. Иначе возможны крайне неприятные сюрпризы.

Ну ладно. Наверное, у тебя там каждая минута на счёту. Прощай. Надеюсь, больше не встретимся…"

– И я надеюсь, – сказал Лесник мертвецу. Легко поднял девушку и перенёс в салон.

Прошло несколько минут. Анна помотала головой, несколько раз крепко зажмурила и открыла глаза.

– Что-то меня укачало, совсем мало спала сегодня…

Лесник ничего не ответил. Они въезжали в Царское Село.

Просторная прихожая мадам Де Лануа напоминала сейчас разделочный цех мясокомбината.

Долговязый Гера все ещё сжимал Дыев нож – рука отведена для броска, грудь и живот разодраны пулями.

Другому бойцу пуля попала в голову, и непонятно чем была изуродована правая кисть. Ещё у двоих из глазниц торчали окровавленные черенки ножей – плюс множественные переломы. Черепа у всех целы и невредимы, если не считать одного пулевого ранения. Но и там мозг был относительно нетронут…

Зато у здоровенного рыжего охранника колдуньи… Мозгоед торопился и вскрыл голову парня попросту – лупил подвернувшимся под руку тяжёлым предметом, пока не разнёс в куски черепную коробку. «Тяжёлым предметом» оказался ТТ с глушителем – валялся тут же, липкий от крови. На рукояти – клочки кожи с волосами, частицы мозгового вещества… Мозга в раскуроченной голове не было.

Резко пахло свежей кровью.

Юзеф выругался. Подошёл к стене, задумчиво осмотрел глубоко ушедший в неё нож со снятой рукоятью. На зазубринах остались кусочки плоти.

Бледный Миша смотрел на следы побоища широко открытыми глазами и боролся с подступающей тошнотой. Безуспешно – рванул в сторону ванной, не добежал, скорчился в рвотной судороге. Славик держался лучше.

Маша-Диана, наклонившись к уху отца Алексия, торопливым шёпотом пересказывала увиденное. (Когда о. Алексий собрался выехать с ними по тревоге, Юзеф коротко приказал девушке: «Будешь его глазами. И руками. И всем остальным».) Картина схватки казалась ясна. Неясен был хронометраж. С момента поступления сигнала тревоги до прибытия инквизиторов прошло двенадцать с четвертью минут. Можно было бы доехать и за пять, но пришлось объезжать перекрытые карнавалом улицы. За это время Мозгоед успел: 1) перебить, засаду и прикончить так невовремя очнувшегося охранника; 2) изъять мозг и либо потребить на месте, либо как-то упаковать на вынос, в горсти такой товар не унесёшь; 3) восстановиться и регенерироваться после нескольких серьёзных ранений (нож пришпилил к стене именно тенятника – приложенная к лезвию тест-полоска ярко заалела); 4) перевернуть вверх дном все комнаты (содержимое шкафов и комодов выворочено на пол, несколько стенных панелей содрано, изящный диванчик начала века разнесён на куски); 5) отступить в неизвестном направлении – спокойно, без стрельбы, погони и прочих киноэффектов.

На самом деле времени у Мозгоеда было ещё меньше. За пару минут до обер-инквизитора и его команды к дому Фагота подъехал фольксваген-фургон – труп музыканта привезли с экспертизы. Никто из дома за эти две минуты не выходил. Быстрота твари не укладывалась ни в какие рамки…

Загадка.

– Забери отсюда ребят, – тихо сказал отец Алексий. – Похоронить их надо по-божески. Заслужили…

Юзеф поморщился. Он-то как раз собирался оставить тела для Канюченко – в качестве бесплатного приложения к трупу Фагота. Чтобы было чем заняться царскосельским законоблюстителям… Бойцы промолчали, но были явно согласны с Алексеем Николаевичем. Диана-Маша смотрела на Юзефа с непонятным выражением.

– Хорошо, – сказал обер-инквизитор. – Заберём. Увезли всех, включая Игната и ворона.

Длинный, уверенный звонок. Дверь приоткрылась – на длину цепочки.

– Санитарно-эпидемиологическая станция, – внушительно сказал человек в белом халате и помахал удостоверением. – В районе вспышка гепатита. Распоряжением управления здравоохранения проводится обязательная вакцинация населения.

Его напарник держал в руке небольшой чемоданчик с красным крестом – и не сказал ничего. Но изобразил красноречивейшую пантомиму: мол, мы и сами не рады беспокоить людей в праздничный день, но служба есть служба, извините и отнеситесь с пониманием, пожалуйста. Выразительная мимика была у парня.