— Что командир, что первый помощник, — сказал Ленок. — Они точно скучать друг другу не дадут.

Санья кивнула. Хаски и Тошиминэ никогда не было скучно рядом. Наверное, потому, что у обоих мир всегда делился на две половины. Одна половина мира у них была совершенно непохожа, зато другая не отличалась даже в мелочах.

— Иди девочка. Боюсь, твоя помощь в этом походе пригодится.

— Надеюсь, вы не правы, — сказала Санья.

К сожалению, командир Ленок очень редко бывает не прав. Оставалось надеяться только на чудо. И немножко на здравый смысл. Должен же он быть у Хаски.

— Тихое местечко, — сказала Ламия, вцепившись обеими руками в свой меч.

Ее брат подозрительно оглядывался. Тош вообще не любил горы и будь его воля, не пошел бы сюда ни за что на свете.

— Слишком тихо. Словно мир замер и теперь больше всего на свете боится пошевелиться, — продолжила Ламия. Похоже, ее потянуло на поэзию. Очень плохо. Ламия изъясняющаяся красивыми фразами предвестник крупных неприятностей. Примета такая.

Нирен почему-то молчал, уставившись себе под ноги. Он даже не сошел с того места, на которое его выбросил портал перехода и на Хаски внимания не обращал, что было для него совсем не свойственно.

— Что там? — зачем-то спросила Санья.

— Не знаю, — рассеяно ответил Нирен. — Вот стою, думаю.

— Камни кто-то сдвинул, — заявил в пространство Хаски.

— Где?

Тош мгновенно оказался рядом с первым помощником желтых и стал очень внимательно осматривать громадные камни и следы их передвижения.

— Их что, кто-то грыз? — спросил у Хаски.

— Нет. Это кто-то вроде крылана когти точил. Крыланы на людей не нападают. Мы слишком мелкая для них добыча. Но и камни они не сдвигают. И самих крыланов почему-то нет. Словно здесь появился хищник, которого даже эти летающие ошибки природы боятся.

— Нирен, что ты там увидел? — опять спросила Санья. Ей почему-то стало казаться, что это очень важно, что от этого возможно зависят их жизни.

— След непонятный. Я учил следы, но такого ни разу не видел. Странно.

Вид у Нирена был очень задумчивый и растерянный. Ему не нравилось чего-то не понимать.

— Какой к демонам след? — спросил Тош.

Хаски обошел изображавшего размышления Нирена, опустился на корточки и положил ладонь поверх странного следа. Трехпалый. Средний палец толстый, оба крайние тонкие и немного прогнутые назад, заканчиваются когтями. След глубокий, словно существо, оставившее его очень тяжелое, но при этом не намного больше мужской ладони.

— Оступилось оно, что ли? — задумчиво спросил Нирен непонятно у кого.

Оступилось. Или камень скользкий попался. Многие горные обитатели предпочитают передвигаются прыгая с камня на камень, лапы у них для этого приспособлены. А по мягкой, нанесенной ветрами на скалы земле ходить им неудобно. От мягкого отталкиваться сложнее. Импульс, который привычно задается для прыжка, заставляет проседать землю и вязнуть лапы. Вот они и избегают таких участков. Разве что добычу подходящую заметят.

Это ниже, там, где горы опоясывают леса и луга любители попрыгать по камням встречаются редко. А здесь таких должно быть много.

— Нужно возвращаться, — тихо сказал Хаски, вставая на ноги. — Это игольчатый шихан. Мы с ним не справимся. Нужно звать охотников или кого-то из командиров.

Игольчатый шихан?

Что такое игольчатый шихан Санья вспомнила, хоть и с трудом. Когда-то давно она, вместе со своими одноклассниками и развеселым, как она сейчас понимает не шибко трезвым учителем, ходила в музей. Там было много оружия, нерабочие артефакты, чьи-то портреты. А еще был зал с чучелами, расставленными вдоль стены по степени опасности. Чем дальше от входа, тем опаснее было существо, из которого кто-то сумел сделать чучело. Шихан был одним из последних. Санью тогда это очень удивило. Рядом с двумя огромными образинами шихан выглядел мелким и не страшным. Величиной с крупную собаку. Стоит на задних лапах, похожих на общипанные птичьи ноги, в полуприсяде. Передние лапы значительно короче задних, с растопыренными когтями, словно пытается кого-то поймать. Пальцев на передних лапах четыре, а на задних только три, словно один был лишний и шихан его отгрыз. Туловище покрыто длинной черной шерстью. А морда даже симпатичная, вытянутая немного, какая-то удивленная. Шерсть на морде короткая, серая, большие глаза, черные и блестящие, нос пуговка и клыки не очень большие.

Нирен немного подумал, похоже, тоже вспомнил шихана из музея, а потом широко улыбнулся. Его мир обрел равновесие. В нем опять появился человек, которого есть в чем упрекнуть. Непонятный след ушел на второй план и временно стал ничего не стоящей мелочью.

— Может, мы еще и мамочку твою позовем? — ласково, как у душевно больного спросил он, выбросив из головы все указания и приказы Ленока.

— Если мы сейчас же отсюда не уберемся, тебе представится такая возможность, — флегматично произнес Хаски, окинув первого помощника командира Белого сектора изучающим взглядом. Так можно смотреть на незнакомый вид животного. Животного мелкого и неопасного, зато очень шумного.

— С чего бы это? — насмешливо поинтересовался Нирен.

— Потому, что ты сдохнешь, придурок. Как и все мы.

— Твою маму скушал шихан и теперь ты видишь этих тварей в любом незнакомом тебе следе, — радостно догадался Нирен. Хаски он откровенно презирал и обращать внимание на его слова не собирался. — Не паникуй, мы тебя защитим. Мы свои повязки носим по праву, а не потому, что выбирать было не из кого.

— Урод! — рявкнул первый помощник желтых. — Ты хоть знаешь, что такое игольчатый шихан? Да ему таких, носящих по праву повязки, на один зуб.