Общий фоновый гул голосов распался на отдельные звуки. Вон смеется Гоша. Лешка вполголоса делится новостями. Русик мечтает вслух:

– Она меня обязательно в свой проект возьмет. Я же помогал ей информацию искать и программировать умею.

– И ты туда же? – ревниво возмущалась Таня.

Машка выпустила голову клона и проворчала:

– Две чашки выхлебала. И как в тебя столько влезает?

– Не всю жизнь заказные портреты рисовать и байки расписывать! Хлеб, конечно, но для души тоже что-то хочется, – возмутился Руслан.

Дора против воли улыбнулась.

– Тогда и я пойду, если возьмет, – приняла решение Таня.

Когда удалось разлепить глаза, ребята притихли и заинтересованно уставились на мигрантку.

– Эй, вы чего, – испугалась она, – я не отдел кадров…

– Размечталась, – фыркнул Гоша, остальные заулыбались.

Девушка было успокоилась, но ненадолго.

– Что с Барском? И который час? – принялась выяснять она.

– Пятнадцать минут десятого. – Гоша поднял ее руку с тяжелыми стимпанковскими часами. Надо же, не разбились в такой кутерьме. – Что могло случиться с Барском? – удивился он.

– Не знаю, – поникла более осведомленная Машка. – Я до мамы с папой отсюда дозвониться не могу. Всюду глушилки стоят, сеть не ловит. Но вчера родители были в Васильках.

Девушки испуганно переглянулись. Ребята вопросительно смотрели на них. Пришлось рассказать.

– Они хотя бы людей эвакуировали? – разволновалась Ира. – Что они говорили?

– Поди спроси, пока все не улетели. – Кирилл стоял у окна. – Вон бегают, суетятся. Пока вы тут сидели, трижды шлюп садился, ящики грузили, людей. Движуха мощная была. Сейчас аж две «шлепалки» прилетели и вертолет за компанию.

Дора села на диване. Комната на мгновение поплыла, но голова соображала, значит, пора было действовать.

– Терпеть не могу лазареты, – призналась мигрантка, осматриваясь.

На лазарет помещение походило мало. Стены, украшенные замысловатой фрактальной графикой – повторяющимися в различных комбинациях одинаковыми узорами, светлые диваны, два журнальных столика и один – для игры в нарды, плазменная панель, аквариум с рыбками, цветущий кактус на подставке, точно на подносе.

– Это комната отдыха для работников, – просветил ее Лешка. – Нам сказали караулить тебя.

Дорофея уцепилась за Машкино плечо, поднялась на ноги, добралась до столика с графином воды, выцедила его до дна и только тогда поняла – жива.

– Идем на разведку. – Она завертела головой в поисках выхода.

– Не поняла! – возмутилась позади Машка. – Это почему мы про Ланса не спрашиваем?

– Не хочу, – соврала Дора.

– Боишься, – сообразила Маха. – А ты его, оказывается, раскачала, очеловечила. Мне Альбертовна так шепнула. Вот!

Дора почувствовала, как расправились плечи. Очнулся, это главное. Теперь бы Нику вернуть.

Снаружи дождь прекратился, но ветер был сырым и холодным, от тяжелых темно-серых туч не спасали даже мощные фонари. Пахло чем-то химическим, кажется, машинной смазкой и канифолью. И хлебом. Распыляли ароматизатор или реально работала мини-пекарня, девушка не знала, но запах невзлюбила.

В информационном центре было пусто – ни «мультяшек», ни половины оборудования. На полу у входа валялись ручка и степлер. Машка подняла, покрутила их в руках и бросила обратно. Пошли к кубу – тоже никого. Красный ворсистый ковер внутри допросной комнатки сняли, скатали в рулон. Под стеклянным столом с фонариком ровными рядами стояли пустые пластиковые бутылки из-под минералки.

– Слушай, тут, случаем, не пара лет прошла, пока ты оттаивала? – изумилась Маша. – Люди-и, ау-у! – выкрикнула она, сложив ладони рупором.

– У нас передислокация. – Из двери за кубом вышел черноволосый Валя. – Сейчас по всей Москве химер ловят. Ланс ваш все явки-пароли сдал, заслуженно отдыхает, – усмехнулся он, наблюдая за лицом Доры. – Ты на него мощную психологическую атаку устроила, девочка, у тебя хороший потенциал.

Наглая Маха за спиной засмеялась. Дора хмуро показала ей кулак. Ничего, еще будет шанс разобраться.

– Что с Барском? – задала она главный вопрос.

– Вылетели, – слабо обнадежил Валя. – Повезли оборудование во все три названных города. Врать не буду, не знаю, на какой стадии работа с аномалиями. Но московская и подмосковные после облучения уменьшаются.

Он коснулся пальцем коммуникатора на браслете, сказал кому-то: «Хорошо» – и уже мигрантке заявил:

– Сюда идет Павел Левашов. Вас поручили ему. Дождитесь.

Валя помахал рукой и побежал по своим делам.

«Я теннисный мячик, – вновь про себя повторила Дора. – А мячику фиолетово, куда лететь».