– Присаживайтесь, товарищ инспектор, не стесняйтесь.

– Спасибо. – Фартусов придвинул стул, сел, положил на колени фуражку, осмотрелся. – Значит, говорите, здесь вы и проживаете?

– Да, вот здесь, значит… Вам нравится?

– Ничего, хорошая квартира. Жить можно.

– Спасибо. Вы очень любезны.

– Я знаю, – сказал Фартусов. – Служба. Мне по службе положено быть любезным. Значит, с братом проживаете?

– Да. Ванька! Покажись!

Дверь во вторую комнату медленно приоткрылась, и из нее выглянула смиренная физиономия Ваньки.

– Здрасьти, – сказал он тихим голосом.

– Добрый вечер, Иван, – ответил Фартусов.

– А теперь, Ванька, исчезни! – приказала Валентина. И Ванька с облегчением нырнул в свою комнату. – Слушаю вас! – Валентина повернулась к Фартусову.

– Зашел вот узнать, проведать… Как, думаю, живется…

– Ничего, не жалуемся. – Валентина откровенно улыбалась беспомощности Фартусова.

– Это хорошо. Жаловаться плохо. А родители ваши, как я понимаю, не скоро вернутся?

– Еще не меньше года.

– Как им там? – спросил Фартусов, показывая большим пальцем за спину. – А то нынче международное положение, как говорится, оставляет желать лучшего…

– Не жалуются.

– Гостинцы шлют?

– Шлют. Хотите посмотреть?

– Нет, я их на вас видел, на Иване… Ничего вещички. Джинсики, красавки…

– Кроссовки! – поправил Ванька из-за двери.

– Простоват, – Фартусов развел руками, помолчал, пригладил усы. – Как я понимаю, на вас свалились и хозяйственные дела, и воспитательные?

– Свалились, – вздохнула Валентина. – Простите, я тороплюсь. Если у вас все, то… Может быть, в следующий раз побеседуем более подробно?

– С удовольствием приду, было бы преступно с моей стороны не воспользоваться приглашением, – улыбнулся Фартусов. – Но сейчас, собственно, я хочу поговорить с вашим братом Иваном. Если не возражаете.

– Что вы! Буду только рада! – несколько ревниво воскликнула Валентина. – Он что-то натворил?

– Как знать, – дипломатично ответил Фартусов.

– Ванька! – крикнула Валентина. – Стань передо мной, как лист перед травой!

Ванька вышел и остановился у двери в комнату, как у надежного убежища, куда можно шмыгнуть при первых признаках опасности.

– Подождите, Валентина, – остановил девушку Фартусов. – Вполне возможно, что он ничего не натворил, верно, Иван? И даже не собирается, верно?

Ванька молчал, глядя на инспектора со скорбной покорностью.

– Что же вы тогда наговариваете? – Валентина возмущенно повернулась к Фартусову.

– А я ничего… Зашел вот побеседовать.

– Это входит в ваши обязанности?

– Валентина, у меня сто четыре обязанности. Сто четыре!

– А мне казалось, что у вас одна обязанность… Чтобы на участке порядок был, вот и все.

– Совершенно верно. Но чтобы этот порядок поддерживать, мне приходится выполнять больше сотни обязанностей. Сам считал. Обложился инструкциями, указаниями, приказами, все выписал и подсчитал.

– Какая же из них первая?

– Сейчас – поговорить с Иваном Жаворонковым о жизни и душевных привязанностях.

– Вы, наверно, о Жене? – спросила Валентина. – Я была у него в мастерской. Порядок, чистота. И ребятам нравится там – инструмент всякий, тиски, кусачки… Глядишь, и научатся…

– Кусаться?

– Тоже неплохо! – рассмеялась Валентина.

– Неплохо, – кивнул Фартусов, но не стал больше говорить о Женьке, хотя мог бы добавить о нем кое-что весьма существенное – осужден был Дуплов в свое время. Давно, правда, однако такой прискорбный факт в его биографии имел место. – Ладно, поговорили, выводы сделаем каждый в одиночку, верно, Иван? Тебя я ни в чем не упрекаю, но друзей твоих упрекнуть могу. И потому просьба: иметь в виду. – В прихожей Фартусов обернулся и, едва ли не впервые бесстрашно посмотрев Валентине в глаза, содрогнулся от восторга, чем окончательно себя выдал. Девушка даже растерялась, увидев столько всего на лице участкового инспектора.

– Проводи, Ваня, гостя, а то заблудится! – это все, что смогла сказать Валентина.

– Оно и немудрено, – пробормотал Фартусов.

– Отчего же?

– Ох, сказал бы я, да чувствую – преждевременно.

– А может, в самый раз?

– Могу и сейчас, но боюсь, смешно покажется. – Фартусов опасливо покосился на Ваньку. – До свидания, приятно было повидаться. Большое спасибо за гостеприимство.

Ванька шел впереди. Глядя на тощую спину парнишки, на ямку у затылка, на его светлые волосенки, Фартусов думал о том, что вряд ли все эти джинсики, рубашки-сафари, кроссовки заменят Ваньке отца, с которым можно было бы за грибами отправиться, по городу пошататься, просто на скамейке посидеть. Ванька прошел по луже и шагал дальше, оставляя на асфальте следы, схожие с завитком на его белесом затылке.