Аль даже и не думал вставать из кресла, хотя хотелось отойти подальше, а то мало ли что Рэану взбредет в голову:

– Молчал о чем?

– О ней…

– А что я мог сказать тебе, Рэан? – Маг все же встал и повторил: – Что я мог тебе сказать? И какими словами? Она же почти умерла… и я просто не посмею… после всего, что было. Иногда в молчании спасение.

– Не уверен, но заострять не будем. – Кел-ле глубоко вздохнул, по-прежнему не обращая внимания на остальных. – Почему-то хочется кого-нибудь убить. И почему-то именно тебя…

Крей только руки вскинул, отступая назад:

– Нет нужды так кровожадно смотреть, я сделал все что мог…

Однако Рэан проигнорировал его слова:

– Где она была несколько лет? – Краем сознания он отфиксировал вслушивающихся в каждое слово Шенера и Нюхастого, но, пока они молчали, ему не было до них никакого дела.

И Адальберт ответил:

– Никто не знает, но вместо нее вернулась только безумная женщина. Так и прошло несколько лет.

– А потом?

– Потом рассудок к ней мало-помалу вернулся, результат ты и сам видел. В свете некоторых событий и этого-то за глаза, но Силы ее нет, Рэан… не впутывай ее!

Кел-ле криво усмехнулся:

– Поздно, Аль. Мы в этом завязаны крепче, чем ты… Кел-ле сроду в стороне не оставались. Тем более близнецы.

– Вот этого я и боялся. – Мэтр подумал. – С другой стороны, она предсказательница каких мало. Видящие нам тоже нужны.

– Нам любая помощь нужна сейчас. – Охотник дернул плечом. – По крайней мере, скучно нам не будет. И Аль, на будущее, ее сила у меня.

Адальберт, наливавший себе чай, чуть чайник не уронил:

– Как это у тебя?!

– Вот так. – Младший Кел-ле прекратил маячить и уселся в самое дальнее кресло.

Крей выглядел оглушенным:

– Но… как же…

– Не знаю! – отрезал беловолосый охотник.

Шенер покосился на него, но помалкивал. Однако Карл Нюхастый все-таки уточнил, вмешиваясь:

– Рэан?

Тот молча повернул голову, показывая, что услышал, и ожидая вопроса.

– Ты к кому ходил?

Охотник пожал плечами, не собираясь скрывать:

– К сестре.

Карл обдумал, что-то сопоставил в уме и уточнил:

– Айша-предсказательница, я так полагаю.

– Она самая. В голове не укладывается. – Рэан потер лицо. – Ладно, пока это мои личные проблемы. Что у нас на повестке дня?

Но ответил ему появившийся в кабинете вампир:

– Попытаемся доработать то, что вчера у нас не вышло. Добрый вечер.

– Добрый вечер. А что у вас не вышло? – Маг помедлил, потом прищурился: – Я просил раскинуть камни, она сказала делать быстрей, пока условия подходящие.

Граф помедлил, потом кивнул… И снова все присутствующие погрузились в наседающие проблемы.

Как говорила старшая призывательница Вира-и-Дэни: «Жизнь сивиа [4] – это переплетение уступок и компромиссов». Хотя откуда знать жрице о супружестве, ежели она и пределов храма не покидала? С другой стороны, время от времени бродили слухи о связи жрицы со старшим ледяным призывателем. И все же Каре-и-Наис эти слова запали в душу. А глядя на своего сивиана, кошка склонялась к мысли, что уступок все же больше. Ну а чем еще считать ее долготерпение?

Вот, например, на днях никакого компромисса и не наблюдалось! Глэн, псы его забери, приперся в компании своих друзей – оболтусы оболтусами, прости, Снег! И ладно бы пришли, тихо посидели, поговорили. Так нет! Этот наемник недоделанный, Тофр который, все силушку свою показывал. И ладно бы по делу, ан нет, дурью маялся. Итог: пять согнутых вилок, семь ложек, две кочерги, шесть сломанных ножей и один погнутый котел. (Как? Ну как можно было котел погнуть? Головой он в него, что ли, бился?) А этот, который под умного косит? Бад… Бадри… Зануда, короче. Два часа читал лекцию о вреде алкоголя, распивая этот самый алкоголь. Причем не мальвазию или благородный коньяк, а самопальное дешевое пойло! И где только нашел? В ближайшей таверне такого не подают, уж это Кара точно знала – хозяйка заведения значилась у нее в подругах. Муженек же – да, Кара-и-Наис, как порядочная сивиани, старалась привыкнуть к местным наименованиям, – ударился, как в прямом, так и в переносном смысле, в поэзию: неудачно обнявшись со шкафом, головой поймал стихотворный сборник. А потом битый час в чем-то объяснялся кошке. Увы, из всего словоблудия Кара поняла только «я», «тебя» и «белый снег». И только Савариш молчал, уставившись перепуганным кроликом на Наис: почти не дышал, изредка икая. Надо отметить, что подобная реакция у Шари была всегда при встрече с кошкой – трезв он был или пьян.

Вообще, знакомство с друзьями мужа – отдельная песня, которую и хотелось бы забыть, но не получится: во-первых, такое не забывается, во-вторых, в призыватели с плохой памятью не берут. Дело было не в первый день после «свадьбы» и даже не во второй, а только после того, как стихла буря вокруг женитьбы Тофра. Ведь обряд над ним и его невестой не был совершен на самом деле. В первую брачную ночь новоиспеченный супруг был мертвецки пьян, в первое брачное утро маялся похмельем. К слову: похмельем маялись все участники свадебного процесса и невеста тоже. Все, кроме Кары, которая попала в сей дурдом абсолютно трезвой и отнюдь не по своей воле. Вечер того же дня был ознаменован пожаром в таверне, где проходило сие серьезное мероприятие, – Каре это поименовали «свадебными посиделками». На следующий день, не дождавшись исполнения супружеских обязанностей, невеста осознала, что исполнять-то их и некому. После такого невеста (Кара так и не запомнила ее имя) собрала свои вещи и вернулась в отчий дом, а Тофр… «Бедняга» Тофр запил. Не сказать, что Глэн его полностью в этом поддержал, но норму алкогольную все-таки перебрал. И лишь когда все рыдания утихли (кто сказал, что мужчины не плачут? коты не плачут, а эти…), похмелье прошло, Глэн собрал друзей и торжественно (ну, это ему так казалось) представил свою жену, то бишь Кару. Что тут началось!.. Савариш то терял сознание, то рыдал, перемежая обмороки и рыдания иканием. Тофр ревел раненым медведем: «Почему это Глэну всегда везет?», – а Бад… Бадри… короче – Зануда сперва ошалело хлопал глазами, а потом закатил длиною в час нотацию на тему: «Много пить – плохо». Так снежную призывательницу еще ни разу не встречали. И она все стерпела, а что хвост змеей бился, так под местными юбками и незаметно.