Если по поводу западной границы Польши удалось добиться общего мнения, то вот по поводу восточной границы Польши мнения так и не сошлись. Польское правительство в изгнании считало, что должно вернуться к советско-польской границе по состоянию на август 1939 года, и даже попыталось в 1944 году это осуществить в рамках плана «Буря». У ПКНО никаких вопросов по восточной границе не было.

Передача Польше западных территорий рассматривалась не только в качестве компенсации за восточные кресы. Передаваемые территории были несравненно ценнее с хозяйственной точки зрения: обработанные земли, развитая транспортная система, густая сеть населенных пунктов с капитальными зданиями, тяжелая промышленность и большой угольный бассейн, наконец – протяженный участок балтийского побережья. Все это не шло ни в какое сравнение с лесами и болотами Западной Белоруссии, сельскохозяйственными районами Западной Украины. Потому новая граница рассматривалась также как компенсация за немецкую оккупацию Польши. Даже с учетом потерь от разрушений поляки оставались с неплохим прибытком.

Правда, это территориальное решение породило ряд проблем и побочных эффектов, о которых будет сказано ниже.

Летом 1944 года подготовка ко вступлению на территорию Польши шла полным ходом. Фронты готовились к мощным наступательным операциям, 1-я польская армия была передана в оперативное подчинение 1-го Белорусского фронта и к 15 мая 1944 года переведена к район Киверец.

22 июня 1944 года началась наступательная операция «Багратион», в которой были разгромлены немецкие войска в Белоруссии и Литве. Бои подошли к границе Польши. Во время наступления 1-го Белорусского фронта 8-я гвардейская и 47-я армии вышли 20 июля 1944 года к Бугу, по которому проходила советская граница, и форсировали его. Под Брестом были окружены три немецкие дивизии. По директиве Ставки Верховного главнокомандования от 21 июля 1944 года, 2-я танковая армия развивала наступление на Люблин. После охвата города 22 июля начался штурм Люблина. Штурмующим его советским войскам помогали бойцы Армии крайовой, поднявшей в городе восстание. Но все равно сражения были ожесточенными, был ранен командующий 2-й танковой армией генерал-полковник танковых войск С.И. Богданов. Город был взят 25 июля, а в пригороде Люблина советские войска освободили концлагерь Майданек.

Наступление на Люблин диктовалось не только военными целями скорейшего прорыва к Висле и к Варшаве, но и политическими целями. Польскому комитету национального освобождения нужна была столица на польской территории. Он был учрежден Крайовой Радой Народовой 21 июля 1944 года в первом же освобожденном Красной Армией польском городе – Хелме, который располагался в 25 км от границы. На следующий день ПКНО опубликовал в Хелме Манифест национального освобождения, который провозгласил Крайову Раду Народову единственным законным органом власти, отменил действие Конституции Польши 1935 года и восстановил действие Конституции 1921 года, пообещал скорейшее проведение земельной реформы и других самых неотложных мер.

Оформление нового польского правительства шло быстро. Уже 26 июля 1944 года СССР и ПКНО подписали соглашение, которое признавало в Польше только власть Польского комитета национального освобождения. В соответствии с этим соглашением Красная Армия не вмешивалась в местные административные дела – это было прерогативой местных органов власти, которые создавались силами ПКНО на всей освобожденной территории Польши.

В тот же день Наркомат иностранных дел СССР сделал заявление по поводу вступления в Польшу: «Советские войска вступили в пределы Польши, преисполненные одной решимостью – разгромить вражеские германские армии и помочь польскому народу в деле его освобождения от ига немецких захватчиков и восстановления независимой, сильной и демократической Польши. Советское правительство заявляет, что оно рассматривает военные действия Красной Армии на территории Польши как действия на территории суверенного, дружественного, союзного государства» [152] .

Первым делом было образование польской армии. В конце июля 1944 года Крайова Рада Народова приняла декрет об объединении Армии людовой и 1-й польской армии в Войско Польское. 15 августа 1944 года на освобожденной территории началась мобилизация пригодных к военной службе. При этом Армия Крайова, подчинявшаяся польскому правительству в изгнании, не воспринималась как союзная, хотя ее подразделения оказали помощь Красной Армии при взятии Львова и Люблина. Бойцам Армии Крайовой предлагалось вступить в Войско Польское. Кто отказывался, тех разоружали и интернировали [153] . Подразделения этой армии, в которой насчитывалось 35 тысяч человек, перешли к партизанским действиям против нового польского правительства. Эта борьба потребовала от ПКНО весьма существенных жертв, в боях с «аковцами» погибло около 15 тысяч человек [154] . Армия Крайова была распущена 15 января 1945 года, поскольку к этому времени вся территория Польши была освобождена и надобность в армии отпала, но часть «аковцев» перешла на нелегальное положение и продолжила вооруженную борьбу против правительства Народной Польши.

Дальше были разрешены имущественные вопросы. 9 августа 1944 года Сталин подписал приказ о том, что считать трофеями: «На территории Польши, т. е. западнее линии Керзона, трофеями считать: принадлежащее войсковым частям противника вооружение, боеприпасы, всю военную технику, военно-интендантское и военно-техническое имущество, гсм всех видов, автотранспортные и специальные машины, войсковые продсклады и прочее имущество» [155] . Приказ проводил четкую линию: все, что принадлежало немецким и союзным им войскам, может быть захвачено и использовано советскими частями как трофеи. Все остальное – это собственность или населения, или польского государства, которая неприкосновенна. Красная Армия обязывалась приказом Сталина при захвате складов с имуществом, награбленным у польского населения, охранять их и передавать польским органам власти.

Что могло входить в такое имущество? Например, огромные склады одежды и обуви, найденные красноармейцами в освобожденных концлагерях. Эти склады были настолько огромными, что поражали воображение и служили зримой иллюстрацией немецкой политики уничтожения людей. В Освенциме было найдено шесть складов, в которых находилось колоссальное количество одежды – 1,2 млн комплектов верхней и нижней одежды, огромное количество личных вещей, обуви, а также 7 тонн женских волос, состриженных с узниц концлагеря [156] . В ноябре 1944 года ПКНО принял решение превратить концлагерь Майданек в музейный комплекс, и там оставили в нетронутом виде вещевые склады, в частности, склад обуви, оставшейся от убитых узников. Так же делалось и в других концлагерях, которые превращались в музеи памяти.

Однако часто речь шла о более существенном имуществе: недвижимости, сельскохозяйственных и промышленных предприятиях. По мере освобождения территории тыловые службы фронта занимались учетом и передачей этого имущества. Здесь также соблюдался тот же самый принцип: польская собственность сразу передавалась польским властям. Правда, часто передавать было особо нечего. Немцы старались вывозить все оборудование, запасы сырья и продукцию. К примеру, было демонтировано и вывезено 70-90 % оборудования электростанций и около 80 % оборудования машиностроительного завода Stalowa Wola [157] .