Легкость, непринужденность, естественность и некое родство душ. Все это сблизило нас.

Я захмелела… С пьяной восхищенной улыбкой обвела взглядом друзей… Аманда привносила восторженность и смех, Саймон — азарт и любопытство, Николя олицетворял естественную природную тягу к земным удовольствиям, я же наполняла компанию мягким светом любви и доброты… Нет, мы не так сильно действовали друг на друга, как могли на людей, но все-равно легкий налет эмоции каждого прослеживался… Это я пока еще замечала. Пока еще совсем не напилась. Я знала, что в любой момент могла бы протрезветь, но не хотела этого. Мне было хорошо и весело, я совершенно не хотела приходить в себя.

Аманда была так похожа на мою Марину, оставшуюся на земле. Такая же смешливая и легкомысленная, яркая, как экзотические цветок, кокетничающая напропалую и стреляющая глазами наповал.

— Я всю свою жизнь провела с толпой народа… — смеялась она, — в нашей коммуне вместе жило почти двести человек… Я и родилась в семье хиппи. Другой жизни я и не знала. Объездила с родителями весь мир, была и в Европе, и в Мексике, и в Индии. Я так привыкла к тому, что рядом кто-то все время находится, что оставшись одна после ухода Посланника, — тут она вскинула возмущенно голову и попыталась нахмуриться. Грозный вид у нее получился так себе… — а вы все смылись почти сразу, — она ткнула в меня пальцем, — Любовь первая сбежала, потом Война, потом… — она вздохнула, — пару секунд — и я сижу она на стуле в пустой комнате… Как мне стало грустно! — всхлипнула притворно она.

— Да ладно, Аманда, не заливай, — чмокнул в щечку свою девушку Дэвид, — я уверен, ты долго не могла грустить.

— Конечно… А что мне было делать, — строить обиженную мордашку у Аманды получалось так же плохо, как у годовалого ребенка… — Я захотела в свою родную коммуну и тут же так перепугалась, как никогда в жизни — комната, где мы разговаривали с Посланником оказалась забита толпой народу и все голые! — воскликнула она, округляя глаза… Мы все засмеялись, представить эту картину.

— Вам смешно, а я чуть не описалась со страха… — буркнула девушка, — потом присмотрелась, оказались мои знакомцы из коммуны. Только какие то замороженные… А потом, следующие несколько дней я только и думала, чем их прокормить, куда их деть… а заодно и себя… Вот таким экстремальным способом я и научилась работать со своей силой.

— Ну… и куда… — я не могла связно говорить от смеха… — ты их дела всех?

— Ах, — потупила взор Аманда, — они и сейчас все живут у меня… — я им построила коммуну, почти такую, как наша в Манитобе…

— И как ты с этой толпой управляешься? — я уже икала от смеха, — я за два года только кота и умудрилась сделать, а ты.

— Распылять жалко, пусть живут — тут места много… — Аманда как ребенок, закусила нижнюю губу, — да и им много не нужно… Сидят себе песни поют, курят, танцуют… Больше, увы, ничего не умеют… Но иногда я к ним захожу, когда скучаю по толпе народа…

— А я, наверное, никогда не полюблю толпу… — вздохнула я, и грустно добавила, — я очень часто в жизни оставалась в одиночестве…

— Ах, — всплеснула руками Аманда, тут же прерывая мою меланхолию, — как я в детстве хоть на минутку хотела остаться одна!.. Но у нас это было невозможно… В одной комнате жили по несколько семей… А потом, уже сама втянулась… Было прикольно и весело… — ее смех опять колокольчиком зазвенел в комнате.

— Так, пока наш вечер не превратился в вечер воспоминаний о своей жизни, давайте решим, чем займемся дальше? — Дэвид вопросительно обвел всех глазами.

— Фейерверк хочу, — пробормотал Николя.

— Был уже в прошлый раз, и в позапрошлый, — заявила Аманда. — надоело.

— Давайте в казино завалимся и поиграем, — предложил Бог торговли и обмана.

— Да-да, с тобой играть себе дороже, — буркнул Саймон, — я еще с прошлого раза не отыгрался. Загораюсь я быстро, я же азартный, а ты этим пользуешься.

Я с восхищением обвела глазами коллег… Оказывается, я столько всего пропустила! Столько всего происходило интересного и все без меня!

— Ну, можно потанцевать… — воскликнула Аманда… — Да! Будем танцевать, но не как обычно. А в воздухе! — Аманда вскочила на ноги… — Полетели, я создам облака, и мы будем на них плясать! — Ее смех колокольчиком звучал уже далеко в вышине, я даже растерялась от такой быстрой смены обстановки.

Мы вышли во двор. Аманда вертелась в воздухе, вокруг нее маленькими торнадо завихрялись пушистые белые барашки. C неба, как дождь лилась на землю прекрасная музыка, я раскинула руки и подставила лицо песне, закрыв глаза.

— Ну, давайте, идите сюда! — кричала она сверху… Сильные руки Саймона подхватила меня, и я очутилась высоко над домом, садом, лесом и озером вдалеке. На мне опять оказалось вечернее длинное платье и драгоценности. Сначала очень трудно было приспособиться ходить по облакам, непривычно не иметь под ногами хоть какую-то опору. Но мы просто обнялись с Саймоном и закружились, вальсируя. Он был моей опорой в воздухе. Аманда перелетала то к Дэвиду, то к Николя, то к нам. В итоге мы просто закончили дружеским хороводом, хохоча и подпевая в такт.