– Не, ну ты слыхала? – как всегда пронзительно заорала ближняя бабка. – Ця городская фифа каже, що мы с тобою глухие!

– Та слыхала ж – вона ще каже, що мы старые! – откликнулась дальняя, тем самым доказывая, что по крайней мере обвинение в глухоте несправедливо. – Хиба она сама молодая?

Греза Павловна торжественно вручила деду крынку. Облизнула молочные усы над верхней губой. Гибким движением поднялась из кресла и, запрокинув голову к окнам сельсовета, поинтересовалась:

– Николай Дмитриевич, дорогой мой, когда же мы отправляемся? Вы обещали нам активный отдых.

За одним из окон возникло торопливое движение, и выглянул организатор.

– Может, вы сперва позавтракаете? – слегка заискивающе предложил он.

– Да-да, мои дорогие, исключительный завтрак, такой простой и такой… аутентичный! Думаю, именно это и ели по утрам наши предки, – закивала Греза Павловна. – Сенечка встал в такую рань специально, чтоб подоить корову и принести мне молочка, – и состроила Сенечке глазки.

Мурка и Кисонька переглянулись: интересно, как деду удается доить его драчливую корову?

– На свежем воздухе пьется изумительно! Нюрочка, спускайся сюда, я с тобой поделюсь!

– А нема твоей Нюрочки! – злорадно сообщила ближняя бабка. – С раннего ранку пошла себе!

– На речку, – тут же тихо и успокаивающе бросил дед.

– А хлопец молодый, як ее побачил, так теж в окошко скакнул и крадьком-крадьком за нею! – проорала дальняя бабка.

– Авжеж крадьком: с плеером у вухах та полотенцем на плечах! Розовым! Она себе на речку пошла, а он – себе, – снова влез дед.

Мурка и Кисонька переглянулись и хихикнули. С утверждением, что «каждый сам себе пошел на речку» дедок явно ошибался. Похоже, Нюрочка, скажем так, раздражала Влада так же сильно, как и он Нюрочку.

– А другая девка побачила, як он на речку чешет, и теж – скок с дому! – немедленно добавила красок в картину дальняя бабка. – Ох они друг другу за хлопца волосся-то повысмыкивают!

– Нюрочка – интеллигентная девочка и не станет «высмыкивать» кому-то волосы! – возмутилась Греза Павловна.

Со стороны реки донесся пронзительный женский крик.

«А если не она, а ей?» – успела подумать Мурка, и, не сговариваясь, они с Кисонькой сиганули в окно.

– Девочки, вы с ума сошли! – отчаянно закричала мама, но девчонки уже приземлились на четвереньки: подумаешь, при здешних низких потолках второй этаж – не высота! Опережая друг друга, девчонки рванули вниз по каменистой тропе. Новый вопль ударил навстречу, он длился, и длился, и длился. Девчонки вломились в густую поросль на повороте извилистой речки, острые ветки царапали голые коленки.

Это было похоже на фэнтези-картинку. Совершенно симметрично, одна слева, другая справа, и в совершенно одинаковых позах по пояс в воде стояли две девушки: светловолосая Нюрочка в голубом купальнике и темноволосая Лика в красном. А посредине Влад… сражался с монстром. Близняшки затормозили так, что чуть обе не рухнули в колючие кусты. Монстр – настоящий, черный и какой-то… скользкий, будто здоровенный червяк, весь обросший длинной зеленой шерстью, с круглым глазом во всю морду… Мгновение Мурка ошалело глядела на Владова противника… и кинулась на помощь. И опять чуть не улетела в кусты, потому что Кисонька ухватила ее за руку.

– Не лезь! Вот сейчас Влад победит… и будет герой. Хорошо для отношений, – все еще тяжело дыша от быстрого бега, выдохнула Кисонька.

– Кого победит, монстра? – ошалело переспросила Мурка.

– Какого еще… – удивилась Кисонька, но досказать не успела. События развивались стремительно.

Кулак Влада с размаху въехал монстру в круглый глаз. Раздался звон и вопль – на сей раз, для разнообразия, мужской. Монстр кувыркнулся в воду… над рекой мелькнул широкий разлапистый плавник, река взбурлила…

– А ну стой, куда! – и, разбрызгивая воду, Влад помчался в погоню.

Позади девчонок дробно затопотали копыта… и на берег лихим галопом вылетела знакомая лохматая лошаденка с дедом Арсением на спине и… Грезой Павловной, восседающей на крупе и крепко держащей деда за пояс.

– Нюрочка! – крик Грезы Павловны был ничем не хуже всех остальных пронзительных воплей. Старушка птицей спорхнула с лошади и кинулась к племяннице. И несомненно влетела бы прямо в воду, если бы Мурка с Кисонькой ее не поймали.