Для нас очевидно, что важную роль гротеск играет и в «Мертвых душах» Гоголя, и в «Истории одного города» Салтыкова-Щедрина, и в «Бане» и «Клопе» Маяковского, и в «Мастере и Маргарите» Булгакова. Гротеску свойственно обращение к предельному обобщению, часто сатирическому.

В «аглицкой» блохе важно не то, что она делала «дансе», а то, что она была сказочно мала. Для Левши было естественным решение превзойти, преодолеть границы, которые достигнуты при ее создании. Это было выполнено. Практическая ценность блохи – в демонстрации почти недостижимых целей, нереальных результатов.

Преувеличение (и преуменьшение также!) в сочетании с искажением как ведущая черта гротеска нужно нам не столько само по себе, сколько для того, чтобы ярче увидеть героя и понять всю меру потрясения, которое он испытал.

Беспредельная глупость сочетается с фантастическим невежеством, непонимание событий и людей – с холодной и бессмысленной жестокостью. И на этом фоне гротескно бессмысленных героев и их столь же бессмысленных поступков перед нами встает трогательно беспомощный и столь же невиданно превосходящий этих «хозяев жизни» безымянный труженик (ведь нельзя же считать прозвище Левша достойным человека именем). Его талант равен его невзыскательности и нетребовательности. Однако положительные качества героя также изображены гротесково и вызывают у читателя горькое чувство непонимания и раздражения. В нем нет не только чувства собственного достоинства, но и хотя бы слабого представления о таком чувстве. Он способен решать самые сложные проблемы, но вовсе не способен защитить себя.

До абсурда доведено неуважение к человеку и неумение реально оценить его возможности. Бессмысленная бесчеловечность, которая не только жестока, но и невыгодна для самих же властей, – гротесковая, парадоксальная картина глупой и не ведающей своей пользы власти.

Тема народа и власти пронизывает содержание произведений трех авторов, которые следуют друг за другом, трех произведений разных жанров. Некрасов, Лесков и Щедрин предлагают на суд читателя свои подходы к этой проблеме и свои решения, которые стоит взвесить и обсудить в классе.

Итак, перед нами третье произведение на тему: народ и власть. Только что были прочитаны и изучены «Размышления у парадного подъезда» Некрасова и сказ Лескова. Ученики приступают к повести, которая не повесть, а сказка. Припомним самооценку писателя: «летописец минуты», «историк современности». Как связать друг с другом сказку и летопись современности?

Прежде чем ответить на этот вопрос, напомним учителю некоторые факты из биографии писателя. Как и у многих других писателей его поколения, детство и юность Салтыкова прошли среди «повседневного ужаса» дворянской усадьбы. Название села его детства – Спас-Угол. Это Тверской край.

Обучение в Царскосельском лицее было достаточно серьезным, как бы ни были его условия далеки от тех, которые существовали во времена Пушкина. Лицей и в эти годы готовил будущих высоких чиновников, но кроме общей подготовки дорогого стоила традиция внимания к художественному творчеству. Каждый год очередной выпуск лицеистов выбирал своего Пушкина. Салтыков учился в тринадцатом выпуске Лицея и был в нем «тринадцатым Пушкиным». От многочисленных его стихотворений сохранилось лишь одиннадцать. Среди них стихотворение «Лира», посвященное памяти Державина и Пушкина, и несколько переводов из Байрона.

Вслед за годами учебы пришла служба в канцелярии Военного министерства и параллельно с ней – увлечение собственным литературным творчеством. Первые повести «Противоречия» (1847) и «Запутанное дело» (1848) были резкими и острообличительными. В апреле 1848 года он был сослан в Вятку за «…вредный образ мыслей и пагубное стремление к распространению идей, потрясших уже всю Западную Европу…». Незаурядные способности, удивительное трудолюбие, а также сохранившиеся с лицейских времен знакомства определили чиновничьи успехи сосланного. Находясь в положении ссыльного, он был назначен чиновником особых поручений, затем советником губернского правления. Бурная деятельность с многочисленными командировками в глубинку для разбора всяких сложных дел создала огромный резерв материалов для описания жизни всех сословий.

Резкий, порывистый, решительный, он достаточно ясно характеризует ситуацию, часто и с сердцем повторяя слова Фауста:

Салтыков с предельной энергией и напряжением отдается попыткам сколько-нибудь разумных и справедливых практических решений в доступной ему области.

Смерть Николая I и помощь генерал-адъютанта П. П. Ланского, который приезжал с инспекцией в Вятку со своей женой Натальей Николаевной, вдовой Пушкина, избавили его от ссылки. Салтыков познакомился с Натальей Николаевной в доме одного из крупных чиновников Вятки. Судьба ссыльного литератора вызвала у нее сочувствие. Письмо мужа к родственнику, который был министром внутренних дел, ускорило или, может быть, решило дело. Салтыков возвратился в столицу и был причислен к Министерству внутренних дел.

В 1856 году состоялось его венчание с дочерью бывшего вице-губернатора Вятки красавицей Елизаветой Аполлоновной Болтиной, в которую он уже давно был влюблен. Мать Салтыкова не только не прибыла на свадьбу сына с бесприданницей, но и уменьшила субсидию, которую ранее посылала. Позже эта «девочка, о которой мечтал три года» (из его письма), которую он так стремился воспитать, что даже для нее и ее сестры написал «Краткую историю России», для которой доставал и растолковывал книги русских писателей, своей пустотой и суетностью принесет ему неисчислимые терзания. Но это будет потом. 1856 год был счастливым годом в его жизни: он женился на любимой девушке, а журнал «Русский вестник» принял к печати его «Губернские очерки». Впервые появился в печати писатель Щедрин.