Много лет я разыскиваю дневник моей бабушки, Антонины Черкасской, который она вела с юности, а затем оформила как художественное произведение и опубликовала. Литературные достоинства книги, возможно, не очень велики, судя по тому, что издал её один из друзей бабушки, малым тиражом. Именно поэтому теперь отыскать книгу сложно.

Кроме дорогих моему сердцу подробностей жизни бабушки, которую я, к сожалению, успела узнать слишком мало, в этой книге содержится технология особой манеры письма маслом и изготовления красок, ведь бабушка рисовала, и притом неплохо. Возможно также, что в книге отыщется след одного её оригинального украшения, кольца с камнями в виде палитры, которое мне хотелось бы получить. Семейная легенда гласит, что это кольцо является талисманом-артефактом, помогающим художникам в работе.

Разве я ещё не упомянула об этом? Да, я тоже немного рисую.

Итак, разыскивается книга:

Антонина Черкасская «Барышня Тося, Розка и мир приключений».

Разыскиваются также родственники Ингсура, прекрасного таинственного цыгана, возлюбленного бабушки, не раз упоминаемого ею в её книге.

Анастасия Черкасская

Она проснулась очень рано. Осторожно, чтобы не разбудить мужа, встала и прошла на кухню.

Кот Тедик, сидя на подоконнике, сказал "мр-р" и умильно боднул стекло. Он явно хотел привлечь её внимание к тому, что происходило за окном.

Небо ещё даже не побледнело, но во весь горизонт протянулась узкая полоса такого многоцветного рассвета, что он был похож на радугу, которую к тому же какой-то хулиган потянул за хвост, словно кошку. Каждый охотник желает знать…

Она этого уже не желает. Как называются Жар-птица, птица Рух и птица Сирин мужского пола? Подруги иззавидовались: редкостно красив и умён, да ещё журналист, и её за руку в редакцию привёл. Подруги, правда, не знают, что он также редкостный транжира. А иногда под настроение всерьёз подозревает в ней то эльфийку, то гоблинку…

Еды в буфете не было, зато лежал скоросшиватель: "Заветные песни Лавинии Херсонской". Лавиния Херсонская — это её творческий псевдоним (родственники и друзья уже забыли, как её зовут на самом деле), а скоросшиватель предназначался для стихов, посвящённых мужу, но пока пустовал. Восхищение было так велико и разнообразно, что никак не желало умещаться в десяток-другой рифмованных строчек…

Она постоянно дарила свои стихи — ребятам, юношам, мужчинам. Ей дарили игрушки, сласти, цветы… И ни разу не срифмовали хотя бы две посвящённые ей строчки…

А сейчас её дифирамбы не строились даже верлибром.

В кармане завалялись оставшиеся от вчерашнего гонорара восемь рублей, и она спустилась в магазин-"ночнушку" на первом этаже… На обратном пути съела половину пирожного "наполеон", вторую — положила на стол рядом с компьютером. И тут заметила исписанный лист бумаги.

Котёночку Вине. Стихотворение. Больше стёбное, чем комплиментарное. Задевающее лишь одну черту её характера — мечтательность, возможно, вправду чрезмерную. Судя по всему, последуют и другие эпиграммоподобные мадригалы.

Она на цыпочках вприпрыжку убежала на кухню и за ближайшие полчаса исписала десяток листов в той же манере, сочиняя ответ.

Жизнь стала похожей на радугу сегодняшнего рассвета, темновато-угрюмую, но многоцветную уже в начале и обещающую невероятную осиянность.

Писательский труд тяжёл. Особенно тогда, когда постоянно приходится перетаскивать его с одного места жительства на другое. Имею в виду вес рукописей. Даже если их не так много, как обычно бывает, и они все помещаются в большой спортивной сумке. Для человека, в отличие от сумки не спортивного, этот груз становится просто неподъёмным.

Моментально появляются одышка, сердцебиение, ломота в пояснице и прочие «великолепные» ощущения, свойственные урбанофильскому малоимущему хиляку.

Даже само по себе это малоприятно, а уж когда подступает крайняя необходимость прилагать физические усилия, притом не лишь бы какие, а изрядные… Поневоле начинаешь, мягко выражаясь, нервничать. Вдобавок если и денег на еду почти нет…

Разумеется, есть еда вполне дешёвая и питательная. Например, сало или, как оно ещё именуется, шпик. Отличная еда, заменяющая мясо, недорогая, очень любимая украинцами, как всем известно. Беда в том, что мне сложно её есть, не могу заставить себя глотать что-либо жирное.

Но однажды друзья подсказали замечательный рецепт бутерброда: чёрный хлеб, шпик по-венгерски, свежий или солёный огурец или помидор, зелень. С удивлением я обнаружила, что могу такое есть, и даже с аппетитом и превеликим удовольствием, и даже в приличном количестве.

Неделю питалась подобным образом, чувствовала себя превосходно, экономила свою архивистскую зарплату на разные необходимые мелочи и была чрезвычайно довольна…

Вы даже представить себе не можете, к а к я оказалась довольна, когда при внезапной и безальтернативной необходимости взяла эту свою громадную и тяжеленную сумку с личным архивом, забросила на спину, как пушинку, и унесла буквально бегом! После чего пешком тащила несколько остановок до станции электричек. И не было ни одышки, ни сердцебиения, ни противной слабости в коленках.