Истинная роскошь – это награда за то, что вы вложили деньги в реальный актив и приумножили его. Например, когда мы с женой стали получать больше денег от наших многоквартирных домов, она пошла и купила себе «мерседес». Это не потребовало лишних усилий или риска, потому что машину «купил» многоквартирный дом. Конечно, ей пришлось четыре года подождать, пока ее портфель инвестиций в недвижимость не вырос и не начал генерировать денежный поток, позволяющий заплатить за машину. Но этот предмет роскоши стал для нее не просто красивой игрушкой, а заслуженной наградой, потому что она доказала, что знает, как увеличить свою колонку активов. Эта машина стала предметным воплощением ее умения использовать свой финансовый интеллект.

В отличие от моей супруги, большинство людей отправляются покупать новый автомобиль или еще какой-то предмет роскоши под воздействием импульса и делают это в кредит. Возможно, им просто скучно и нужна новая игрушка. Кроме того, со временем у человека может появиться неприязнь к купленному в кредит предмету роскоши, потому что долг становится финансово обременительным.

Теперь, после того как вы инвестировали свое время и средства в строительство собственного бизнеса, пришло время узнать самый большой секрет богатых. Именно благодаря этому секрету богатые настолько богаты.

Помню, как в школе мне рассказывали о Робине Гуде и его веселых товарищах. Наш учитель считал, что это замечательная история о романтическом герое, который отнимал деньги у богатых и раздавал бедным.

Пусть Робина Гуда уже давно нет, но его последователи живы. Я очень часто слышу, как люди говорят: «Пусть за это платят богатые» или «Богатые должны платить больше налогов, чтобы они доставались бедным».

Эта «робин-гудовская» идея отнимать у богатых и раздавать бедным стала причиной самой большой головной боли для мало– и среднеобеспеченных людей. Идеалы Робина Гуда – это главная причина, по которой средний класс так страдает от налогового бремени. Дело в том, что основная масса налогов взимается не с богатых. За бедных платит средний класс, в первую очередь образованная верхушка среднего класса.

Чтобы лучше понять этот механизм, нам стоит рассмотреть историю возникновения налогов. Мой высокообразованный папа был специалистом по истории образования, а богатый папа – экспертом по истории налогов.

Богатый папа объяснил нам с Майком, что изначально в Англии и Америке подоходного налога не было. Иногда проводились временные сборы на ведение войн. Король или президент обращался к народу и просил всех внести посильную лепту. В Великобритании подоходный налог взимался с 1799 по 1816 год для финансирования войны с Наполеоном, а в Америке – с 1861 по 1865 год на нужды Гражданской войны.

В Англии с 1874 года стал постоянным налог на собственность и доходы граждан. В Америке в 1913 году, с принятием 16-й поправки к Конституции, стал постоянным подоходный налог. Временами американцы выступали против налогов. Например, непомерный налог на чай привел к знаменитому инциденту с чаем в бостонской гавани, который стал одной из причин Войны за независимость. Как Англии, так и Соединенным Штатам потребовалось очень много времени, чтобы убедить граждан в необходимости введения постоянного подоходного налога.

Эти исторические даты, впрочем, не показывают, что в обеих странах подоходный налог изначально взимался только с богатых. Именно на это хотел обратить наше внимание богатый папа. Он объяснил, что идея налогов стала популярной и была принята большинством населения лишь потому, что беднякам и среднему классу говорили: налоги создаются только для наказания богатых. Только так удалось заставить народ проголосовать за этот закон, чтобы придать налогу конституционно-правовой статус. Однако благое намерение потрясти кошельки богачей на деле обернулось казусом: подоходный налог сильнее всего ударил по тем, кто за него проголосовал, то есть по беднякам и представителям среднего класса.

– Как только государство почувствовало вкус денег, его аппетиты возросли, – сказал богатый папа. – Мы с твоим отцом находимся на разных полюсах. Он – государственный чиновник, а я – капиталист. Мы получаем деньги за совершенно разную работу, и наш успех оценивается по противоположным критериям. Ему платят за то, что он тратит деньги и нанимает новых людей. Чем больше он тратит и чем больше людей нанимает, тем крупнее становится его организация. В государственном секторе крупные организации пользуются наибольшим уважением. В моей же организации все наоборот: чем меньше людей я нанимаю и чем меньше денег трачу, тем больше меня уважают инвесторы. Вот почему я не люблю государственных чиновников. Их цели в корне отличаются от целей большинства деловых людей. Чем больше растет государственный аппарат, тем больше налоговых поступлений требуется ему для поддержки своей деятельности.