Важная проблема, связанная с биоцентризмом, – это солипсизм, представление о том, что все на свете является единым, что единое сознание пронизывает все на свете и что индивидуальные проявления обладают лишь относительной, но не абсолютной реальностью. Авторы книги не настаивают на этом и допускают, что могут быть не правы. Разумеется, мы повсюду сталкиваемся с многообразием живых организмов, каждый вид которых обладает своей формой сознания. Представление о «множестве существ» всецело определяет взгляды на реальность во всем мире. Кажется безумным всерьез отстаивать какие-либо противоречащие этому точки зрения.

Однако назойливые намеки на то, что «все едино», выглядывают из щелей любой научной дисциплины. Нельзя не замечать универсальной применимости многочисленных физических констант и законов. Многие представители разных культур, живших в разнообразные исторические эпохи, описывали, что им доводилось переживать «откровения», не оставлявшие никакого сомнения в единстве всего сущего. Мы же можем быть уверены лишь в истинности наших ощущений и ни в чем ином. Опять же ЭПР-корреляции, наблюдаемые в рамках квантовой теории (эти корреляции указывают, что значительно удаленные друг от друга объекты остаются неразрывно связанными), кажутся совершенно естественными, если принять истинность солипсизма. Итак, имеем: случайный субъективный опыт, свидетельства о мистических откровениях, единство физических констант и законов, феномены, связанные с запутанными частицами, а также эстетическую привлекательность этой концепции (ведь она нравилась даже Эйнштейну). Все это – небольшие подсказки, указывающие на существование такого фундаментального Единства. Действительно, в основе неустанных поисков «всеобщей теории всего», которыми заняты физики, тихо работает именно этот неявный «двигатель». Такое единство может существовать, а может и нет. Если оно существует, то биоцентризм подтверждается. Если не существует, то не имеет значения.

Сравнивая различные виды мировоззрения, можно убедиться, что биоцентризм не похож на все предыдущие модели. Он связан с академической наукой, так как занимается изучением мозга и стремится более полно описать сознание с научной точки зрения. Многие достижения экспериментальной нейробиологии помогают нам расширить наши представления о космосе. С другой стороны, биоцентризм обнаруживает сходство с некоторыми постулатами восточных религий.

Вероятно, биоцентризм наиболее полезен тем, что помогает определить, на какие научные разработки не стоит тратить времени. С точки зрения биоцентризма все наши усилия, направленные на более полное понимание Вселенной как единого целого, могут быть напрасными. «Теории всего», оставляющие за скобками жизнь и сознание, скорее всего, ни к чему нас не приведут. Это же касается теории струн. Модели, которые жестко привязаны к «развертыванию во времени», например дальнейшие исследования, связанные с выяснением природы Большого взрыва как гипотетического события, породившего космос, никогда не дадут нам полностью удовлетворительных ответов и не будут завершены. Напротив, биоцентризм ни в коем случае не является антинаучным. Наука исследует процессы и технические достижения, тем самым принося огромную пользу в пределах тех дисциплин, которыми ей успешно удается заниматься. Но те, кто пытается при помощи науки давать глубокие и окончательные ответы – ведь человечество так жаждет этих ответов, – должны рано или поздно встать на позиции той или иной формы биоцентризма, поскольку в противном случае их усилия обречены на провал.

Когда мы пытаемся предложить новый способ понимания космоса, всегда приходится бороться с инерцией устоявшихся представлений о мире. Все мы разделяем общепринятые взгляды, которые распространяются в обществе как вирус – через книги, телевидение, а теперь и через Интернет. Та модель реальности, которая сегодня считается верной, в общем виде сформировалась несколько веков назад, но современный вид приобрела только в середине XX века. До этого казалось вероятным, что Вселенная всегда существовала примерно в таком же виде, как сейчас, – то есть космос вечен. Такая модель, которая называлась стационарной Вселенной, была очень привлекательной с философской точки зрения. Однако ее позиции зашатались после того, как в 1930 году Эдвин Хаббл предложил гипотезу о расширении Вселенной. Стационарная модель была окончательно отвергнута в 1965 году, после открытия космического микроволнового фонового излучения (реликтового излучения). И теория Хаббла, и такое излучение убедительно свидетельствуют в пользу первозданного Большого взрыва.

Факт Большого взрыва означает, что в далеком прошлом Вселенная родилась, а значит, когда-нибудь погибнет. Это неизбежно, даже если этот взрыв был лишь одним в череде других Больших взрывов, разбросанных во времени, даже если параллельно с нашей существуют и другие Вселенные. Соответственно, вечность не может быть опровергнута.

До появления современной модели наша цивилизация была вынуждена еще радикальнее изменить взгляды на устройство мира. В древности Вселенная считалась божественной. Люди не сомневались, что все вселенские процессы подчиняются воле Бога или богов. Вселенная состоит из мертвого вещества, а любые проявления жизни в ней случайны, как движение гальки, скатывающейся по склону холма.

Но, несмотря на все это, всегда существовали определенные общепринятые представления о том, где следует искать первоэлементы природы, в каком соотношении находятся живое и неживое и какова общая организация Вселенной. Например, в период с начала XIX века и ученые и обыватели полагали, что жизнь существует на поверхности любых небесных тел, даже на Луне. Даже в середине XIX века многие ученые, в том числе знаменитый Уильям Гершель, считали вполне вероятным, что человекоподобные существа населяют даже поверхность Солнца. Существовала гипотеза, что мы наблюдаем жаркие светящиеся солнечные облака, а обитатели Солнца защищены от этого пекла внутренним слоем облаков, выполняющим теплоизолирующую функцию. Писатели-фантасты играли на этом всеобщем интересе к внеземной жизни и непрерывно штамповали романы о «марсианах» и других подобных «пришельцах». Вскоре такие сюжеты превратились в целый новый развлекательный жанр, распространились в книгах, журналах, в кино, на радио и, наконец, в телевизионных передачах.

Такие фантастические произведения исключительно сильно влияют на общественное мировоззрение. До тех пор пока в XIX веке Жюль Верн и другие фантасты не описали на страницах своих произведений путешествия человека на Луну, представления о подобных экспедициях казались слишком невероятными и не интересовали широкую публику. Однако к 1960-м годам пилотируемые космические полеты стали такой распространенной темой хорошо продававшихся научно-фантастических романов, что налогоплательщики горячо поддерживали финансирование космических программ из бюджета. Реализация подобных проектов в США особенно активно велась в период правления Кеннеди, Джонсона и Никсона.

В настоящее время именно наука и научная фантастика, а не религия и философия формируют общественное мнение об устройстве Вселенной. К началу XXI века практически все наши современники уверены, что мир появился в результате грандиозного взрыва, который произошел когда-то очень давно. Считается, что время и пространство – это объективная реальность, что звезды и галактики от нас страшно далеко, что Вселенная, в сущности, не живее гальки и что в этой Вселенной царят сплошные случайности. Еще более бесспорной кажется идея о том, что каждый индивид является самодостаточным организмом, взаимодействующим с внешней реальностью. Между отдельными живыми существами якобы отсутствует какая-либо материальная связь. Таковы современные модели реальности.