Бен в это время кричал на кухне на Альберта, его тогдашнего Эхо. До сих в ушах стоит его голос:

— Альберт, тупой робот! Принеси-ка нам супу!

Для сторонника компьютерной симуляции он разговаривал с Эхо слишком грубо.

Но тогда мне было все равно, потому что об Эхо не принято беспокоиться. И еще я помню, как на другой день отправилась с Беном и его родителями на космодром. Их бизнес на Земле рухнул, и они собирались заняться недвижимостью на Луне. Помню наш последний поцелуй. Его пальцы коснулись моего лица. Я смотрела, как он мне машет на прощание — рука та же самая, что притронулась к моей щеке.

Это было тяжело. Но абсолютно несравнимо с той болью, которую я испытала, когда увидела, как забирают Дэниела.

Может ли человек полюбить Эхо? Может ли Эхо полюбить человека? Первый вопрос постоянно обсуждался на дурацких холовизионных шоу. Там вечно рассказывали грустные истории об одиноких мужчинах, которые покупали Эхо только из-за внешней привлекательности, а потом влюблялись в них. Целовались, занимались с ними сексом и все такое. Конечно, Эхо никогда не испытывали возбуждения, но для некоторых людей это ничего не значит: им достаточно, если Эхо выполняют команды.

Это всегда казалось мне нездоровым. Да и сейчас тоже кажется. Но мое отвращение возникало потому, что Эхо отличались от нас. И дело не в их внешности — их тела были как человеческие, только лучше, и могли функционировать точно так же. У них была кровь. У Эхо гораздо меньше белых кровяных телец, но кровь все равно оставалась кровью и циркулировала по телу благодаря вечно работающему сердцу.

Это казалось нездоровым, потому что Эхо были другими. Лишенными эмоций. Подобными компьютерам. Но что, если бы они больше походили на нас? Да, они были созданы иначе — тут дядя Алекс прав. И в их мозг вживлен чип, программирующий поведение. Но сейчас нередко можно было встретить и людей со всевозможными электронными имплантатами.

Так что сегодня почти все, в общем-то, стали киборгами.

Это было странно. Но не более странно, чем сама любовь. И чем больше я беспокоилась за Дэниела, тем больше понимала, что он для меня значит гораздо больше, чем просто Эхо.

Информационных линз у меня не было. Обычно они лежали у изголовья, но, проснувшись, я их не нашла и тут же запаниковала. Это значило, что идентификационный номер Розеллы Маркес, который я записала, утерян.

Я зашла в капсулу. Конечно, вряд ли ее идентификационный номер будет в сети, и связаться с ней я не смогу, но хоть какую-то информацию наверняка найду. Первое, что я сделала, после того, как считыватель мыслей опустился вниз, — мысленно произнесла ее имя. Розелла Маркес.

Данные обрушились на меня.

Розеллы Маркес были повсюду. Более трех тысяч в Мехико. Несколько сотен в Новом Нью-Йорке. Огромное количество в Буэнос-Айресе, Лиме, Сантьяго, Мадриде, Олабо, Барселоне-2, Медельине и сотне других городов. И еще несколько на Луне. Даже среди четырехсот пятидесяти поселенцев в колонии на Марсе была Розелла Маркес.

Пришлось уточнить запрос.

Розелла Маркес, дизайнер Эхо. И чтобы сузить поиск, я представила себе голубой замок с тремя башнями.

Ни одного ответа.

— Ну же, давай, — сказала я, заставляя свой мозг работать. — Думай, думай, думай…

Розелла Маркес.

Нет, нужно что-то другое.

Лина Семпура.

Контакт.

Наконец-то появились новые результаты: возраст и возможность мгновенного соединения, наконец-то.

Я отправила ей мысленное послание.

Я разговаривала с вами на пресс-конференции. Я племянница Алекса Касла. Мой дядя — убийца. Он убил моих родителей и хочет убить меня. Если вы дадите мне адрес дизайнера Эхо, я смогу вам помочь. Пожалуйста, ответьте как можно быстрее, потому что, если это сообщение засекут, у меня будут неприятности. Мне нужен адрес дизайнера Эхо — Розеллы Маркес. Вы можете мне его дать? Пожалуйста, ради моей безопасности, просто дайте мне эту информацию!

И через минуту — да, через минуту — у меня был адрес.

Оказалось, что Розелла работала на складе рядом с магнитным треком CV-371, остановка 48, Валенсия, на южной окраине города, рядом с высохшей рекой Рио-Туриа.

«Привет, Одри, это Лина Семпура. Надеюсь, ты получила то, что тебе нужно. В любом случае, я хотела бы встретиться с тобой, так что не могла бы ты…»

Я удалила мысленное послание. За адрес, конечно, спасибо, но в то, что Лина Семпура отвечает мне сама, я не верила. Я и так была по уши в неприятностях, а если дядя Алекс перехватит это письмо, у меня не останется даже призрачной надежды.

Я заблокировала сообщения от Лины Семпуры — а что мне еще оставалось?

Затем с помощью голографического звонка я попыталась связаться со складом, или almac'en, где работала Розелла, но у меня ничего не вышло. Холофонной связи с внешним миром по-прежнему не было. Я забеспокоилась: вдруг дядя Алекс или кто-нибудь из тех, кто работает на него, — например его хакеры из Кембриджа, — уже следят за мной?

Дяди Алекса дома не было. Я слышала, как час назад он уехал в свой офис, но это не означало, что он за мной не наблюдал.