Кицунэ взвизгнула, отпрыгнула от бабушки метра на два и, повернувшись на месте, задала стрекача.

– Не сбежишь, безобразница! – бабуля довольно резво ринулась следом, но выдохлась, не пробежав и двадцати метров. – Погоди у меня! – пригрозила она остановившейся и показавшей ей язык девочке. – Я еще проучу тебя, будешь знать, как над благородной леди шутки шутить!

Вздохнув, Така вернулась к постели, а Кицунэ снова начала подкрадываться. На этот раз уставшая Така не стала ее вспугивать, решив узнать, что же эта балбеска задумала. Едва ли что-то действительно плохое и обидное.

Кицунэ, подобравшись к старушке вплотную, вдруг подняла руки и обняла ее за шею.

– Бабушка-а-а... – нараспев произнесла она ласковым голоском.

– Что, лисенок? – не пряча улыбки, ответила ей Така.

– Бабушка-а-а, спокойной тебе ночи-и-и!

– Приятных тебе снов, маленькая лисичка, – бабуля с нежностью погладила ладонью руки обнимающей ее девочки. – Спокойной ночи.

Кицунэ, потянувшись вперед, поцеловала седые волосы старой служанки и, разомкнув объятия, отступила. Поклонившись наблюдающим со стороны дедам-самураям, девочка сняла тряпичные обмотки со своих ног, приподняла одеяло и шмыгнула в постель, прижавшись к теплому боку мамы. Леди Хикари тотчас повернулась и заключила в объятия свое главное, хоть и такое хулиганистое, сокровище.

– Спокойной ночи, солнышко мое, – проворковала она, любуясь детским личиком и золотыми волосами маленького приемыша.

– Мам, – женщина заслужила взгляд Кицунэ, в котором была заметна легкая обида. – А я – маленькая?

– Очень. Очень-очень!

– А я – хорошая?

– Замечательная, – Хикари проникла рукой под полотенце, в которое Кицунэ была закутана, и пощекотала ей животик. – Чудо с хвостиком!

– Ну, мам! – Кицунэ заерзала, и Хикари убрала руку. – Вот. Значит, я – маленькая и хорошая! А всем маленьким, хорошим девочкам на ночь надо рассказывать сказку!

– Сказку?

Кицунэ кивнула с видом, дающим понять, что никакие возражения не принимаются.

– Ох ты какая! – Хикари снова взялась ее щекотать. Кицунэ тихонько отбрыкивалась и хихикала. – И какую же сказку тебе рассказать, пушистик мой рыжий?

– Ну... не знаю. Я мало слышала сказок.

– А дедушка Такео тебе их рассказывал на ночь?

Простая фраза, произнесенная совершенно невзначай.

Кицунэ вздрогнула, словно ее больно ударили, и съежилась, сжавшись в трепещущий комок.

– Тише, тише, маленькая моя, – Хикари поспешно прижала девочку к себе и начала гладить ее по голове и плечам, успокаивая. Кто же знал, что лисенок так болезненно переживает разлуку с близким ему человеком? – Не надо волноваться. Такео-сан скоро нас найдет или, если он немного запоздает, мы сами начнем поиски и разыщем его. Уже скоро, совсем скоро он будет с нами!

Кицунэ подалась вперед и прижалась к маме тесно, как только возможно. Никогда, ни за что на свете она не позволит, чтобы то, что случилось с дедушкой Такео, произошло с мамой. Кицунэ не сможет пережить ее потерю, как не пережила бы потерю дедушки, если бы рядом не было леди Хикари.

– Не надо плакать, – камигами-но-отоме поцелуями и ласковыми движениями ладоней стерла с щек девочки слезы. – Все будет хорошо. Вот увидишь. А сейчас, знаешь, я, пожалуй, расскажу тебе не сказку, а мою мечту. Помнишь ли ты того седовласого мужчину, с которым я тебя знакомила во дворце? Он не мог встать с кровати, а рядом с ним стояла машина с экранами и стеклянными колбами.

– Дедушка Торио?

– Великий дайме Торио, один из самых знаменитых правителей этой страны за всю ее историю. Я хотела бы, чтобы вы больше общались, Кицунэ-чан. Слуги Юидая не позволяли мне часто приходить к Торио-сама и постоянно следили, чтобы я не сказала лишнего, но теперь все изменится. Принцесса Мичиэ не станет возражать, если дайме Торио пожелает с нами жить. Я сама стану ухаживать за ним, это будет большим счастьем для меня. Знаешь, дочка, о чем я мечтаю сейчас?

– О чем? – тихо ответила девочка.

– О скорейшем приходе весны. Когда тает снег и повсюду бегут журчащие ручьи, природа начинает пробуждаться от зимнего сна. Поднимается зеленая трава, и распускаются первые цветы. Омоложение природы, возвращение жизни, можно легко почувствовать. Весна – самое светлое и доброе время года. Хорошо помню, как, когда была такой же маленькой, как ты сейчас, я собирала в лесу около военного лагеря букеты весенних цветов и приносила их в палатку нашего лидера. Дайме Торио тогда был красивым и статным молодым человеком. В его глазах горел огонь, когда он говорил с солдатами и друзьями, а тепло, с которым он смотрел на меня, не угасло до сих пор. Я видела это тепло в его глазах во время наших встреч, и сердце мое болит от того, что я не могла выразить ему всех своих чувств. Но весной, обязательно этой весной, мы все соберемся на веранде дома, в котором будем жить, и я подарю Торио букет самых красивых весенних цветов, которые соберу сама. В знак того, что помню все, что было. В знак того, что люблю.

Кицунэ тихо шмыгнула носиком.

– И, – продолжила Хикари со счастливой улыбкой, – знаешь, зачем мы всей семьей соберемся на веранде в тот день?

– Зачем?

– Чтобы посмотреть волшебную сказку о самурае и лисенке, о которой я много слышала, но пока не видела своими глазами. Надеюсь, ты и Такео-сан не откажете мне и дайме Торио в этом удовольствии? Вы найдете в нас благодарных зрителей, это я могу тебе обещать.

Кицунэ закрыла глаза, из которых снова грозили хлынуть слезы. Хикари обняла ее крепко-крепко и счастливо вздохнула, веря своей мечте.