Шрифт:
На Чемодановне не было лица. Боря с Олей ещё ни разу не видели её такой подавленной. Мысленно она уже похоронила Илью Ильича и теперь оплакивала его горькими слезами.
– Он был героем! Маленьким и отважным! – рассказывала Чемодановна, ведя под локоток престарелого Мишу. – Однажды он спас мне жизнь, приняв неравный бой с ядовитой коброй! Он поборол змею, вооружившись моей собственной шпилькой! О, это был отчаянный человечек! Крошечный, но гордый!
– Скажите, а вы меня скоро отпустите? – жалобно интересовался Миша. – А то у меня радикулит. Мне домой надо или сразу в больницу.
– Нет у тебя больше никакого дома, – безжалостно отвечала Чемодановна. – И вообще, никуда мы тебя не отпустим, пока Илью Ильича не найдём. Это ты во всём виноват, несчастный. Ты мне, между прочим, сразу не понравился.
– Вы мне тоже.
– Стойте! – воскликнул Боря. – Слышите?
Откуда-то из-за деревьев доносился отчаянный лай. Там кто-то лаял! Вероятнее всего Собака!
– Скорее, туда! – закричала Оля и бросилась напролом в кусты. Остальные бросились следом.
Илья Ильич, маленький и несчастный (кажется, гораздо меньше и несчастней обычного), сидел на дереве и стонал что-то неразборчивое. Под деревом остервенело прыгал Собака… И что-то странное было в нём. Издалека Прикольские не разглядели, что именно, но, подойдя поближе, сразу увидели.
Собака просто сиял – как от счастья сияют люди. Он отчаянно крутил хвостом, улыбался во всю пасть, тряс ушами и даже повизгивал, как новорождённый поросёнок.
– Что вы сделали с моим псом? С этим кровожадным и беспощадным людоедом? – завопил Миша Баскервильев. – Что вы с ним сотворили, я вас спрашиваю?
– Чениго босоненного. Я стопро зурачил его винанедить дюлей, – невинно отозвался Илья Ильич с дерева. При ближайшем рассмотрении он оказался вовсе не несчастным, а совсем наоборот.
– Что он несёт? Каких дюлей?! – кричал старый Миша, напрочь забыв о радикулите.
– У бетя отчилно лучиполось, – улыбнулась Чемодановна, смахивая невидимую слезу. – Я так рада, что тебя никто не съел. Я просто счастлива.
– Унерда! С катой Басокой мне петерь нитко не трасшен! – С этими словами Илья Ильич слез с дерева и вскарабкался Собаке прямо на шею. Тот, казалось, ничуть не возражал. Наоборот, он был безумно рад! Новый хозяин оседлал его и теперь ласково чесал за ушами.
– Собаченька, а как же я? – чуть не плача, позвал Собаку Миша. – Ты не узнаёшь меня?
Собака отвернулся. В этот раз он прекрасно узнал Мишу Баскервильева. Даже с его седой бородой и розовой лысиной. На то и даны собакам носы, чтобы разбираться в людях. А Собака прекрасно в них разбирался – поэтому он притворился, что Мишу не узнаёт.
Не в силах больше сдерживаться, Миша Баскервильев разрыдался. Этот толстый дед сидел под деревом и ревел, как мальчишка. Он плакал от обиды и злости. И ещё от жалости к себе. Миша был теперь старый и никому не нужный – даже своему Собаке.
– Пойдёмте отсюда, – сказала Чемодановна. – Уже темнеет Родители меня за вас убьют.
– А как же он? – спросила Оля.
– Мы что, его бросим? – удивился Боря.
– А что с ним ещё делать? – пожала плечами Чемодановна. – Может, расцеловать? Или осыпать розами?
– Преврати его, пожалуйста, обратно в мальчика, – попросила Оля. – Он всё осознал. Он больше так не будет.
– Я осознал! Я не буду! – подтвердил Миша.
– Что-то я сильно сомневаюсь, – хмыкнула Чемодановна.
– Я никогда больше не буду обижать маленьких и старых! Я никого больше не буду заставлять кусаться! Клянусь своей бородой!
– Ну, положим, борода не твоя.
Они ещё долго так препирались, но Чемодановна в итоге всё-таки расколдовала Мишу Баскервильева. На неё Оля надавила – и она расколдовала. Правда, не сразу, а через два дня – чтобы впредь неповадно было.
А ещё через два дня Илья Ильич переехал жить на Собаку насовсем. К зиме Миша предложил ему перебраться в клетку от попугая, и тот сказал: «Мотсоприм…»
Глава 8
День Гулливера Крузо
– Сегодня необычный день! – таинственно сказала Чемодановна, закрывая чемодан.
Да, вот именно что «закрывая», а не открывая на этот раз.
– Какой?! – еле сдерживая любопытство, спросили Оля и Боря.
– Сегодня – день великого путешественника Гулливера Крузо!
– Ты хотела сказать: Робинзона Крузо? – поправила Чемодановну Оля.
– Или Лемюэля Гулливера, – предположил Боря. Он любил книжки про приключения и прекрасно знал, как обоих зовут.