— Угу, — вздыхает. — Сохнет. На мою голову. Ума не приложу, что делать. На крайний случай придется менять работу. Это все, — усмехается невесело. — Моя нечеловеческая харизма. Или Влад — извращенец.

— То есть, он сохнет в одностороннем порядке? — МАлыш какого-то хрена чуть ли не допрашивает ее. Самым что ни на есть суровым тоном. — Просто он же и женат, и сам по себе… кобель редкостный. Я его мало знаю, но Костя рассказывал. Не вариант, Кир.

— Конечно, не вариант. Он совсем не в моем вкусе. Вообще.

Какое-то время они молчали, глядя друг на друга. А потом Макс вдруг притянул ее руку к губам и поцеловал. Пальцы. А у Киры поджались пальцы в мягких замшевых мокасинах.

— Совсем забыл. Константин Семеныч просил от его имени пальчики облобызать.

— Премного благодарна, — Кира неосознанно сунула руку в карман. Чтобы потом, когда останется одна, прижаться губами к тому месту, которое он… Бред! Детский сад! — Я его непременно поблагодарю. — Она еще раз прокашлялась. — Мы здесь все?

— Угу. Пошли.

— Ты совсем легко одета. Дать тебе ветровку?

— Я же на машине! — и вообще, независимая и сильная женщина, а не дурочка, которая млеет, когда ей руки целуют.

— А от машины до дома?

— Да я машину под окнами бросаю! — Кира не выдержала и рассмеялась. Сегодняшний странный МАлыш только что который раз поставил ее в тупик, и она пыталась за смехом спрятать неловкость. — И ветровка у меня в машине валяется, если что. А ты сам куда сейчас? Где живешь?

— Да там же, на Ваське. Снял себе временно — недалеко от своей бывшей… квартиры.

— Удобно? — не хотелось прощаться. Нелепо, но хотелось продлить этот странный вечер. И странного, непривычного Макса МАлыша.

— Нормально, — поморщился Макс. — Не привык я к чужому жилью. Потому и тороплюсь с отделкой. Костя к себе звал жить. Но я от него в офисе-то иногда не знаю, куда деться. А уж жить с ним… — он усмехнулся. — Лучше в съемной квартире, чем с Драгиным.

Кира кивнула. Ну, все. Темы для разговора исчерпаны.

— Пока, МалЫш.

— До встречи, Карлсон…чик.

Она проследила, как Макс прошел до машины. Открыл дверь, нагнулся, садясь в автомобиль. Задралась футболка, мелькнула полоска спины.

Что за пид**ская манера носить джинсы, которые сидят так низко, что трусы видно!

— Утра доброго, Кира Артуровна.

Из трубки доносилось невнятное мычание, на речь homo sapiens похожее мало.

— Кира. Кирюша. Карлсон, мать твою! Просыпайся!

— Так вы к моей маме… — прозвучало сквозь зевоту. — Сейчас я Раису Андреевну позову…

— Кира, хорош придуриваться. Ты же проснулась. Речь связная прорезалась.

— Я сейчас тебе покажу связную речь! — Кира перевернулась на живот, вытащила из-под подушки руку и поднесла циферблат к глазам. — МАлыш!

— Я за него, — у этого подлеца еще и довольный голос.

— Девять утра! Тебе больше нечем заняться в субботу в девять утра, кроме как мне звонить?!

— Как это — нечем заняться? Да у нас куча дел! А ты все дрыхнешь!

— У нас?! — она села на кровати, прижала одной рукой подушку к животу, другой продолжала прижимать к уху телефон. — МАлыш, скажи честно — кто тебя покусал? Бешенная собака? Энцефалитный клещ? Голодный вампир? У тебя явно что-то с головой.

— Никто меня не кусал, — с демонстративным вздохом ответил Макс. — Ни собака, ни клещ, ни вампир. Даже сексуальные блондинки в пылу страсти не кусали. Так что я положительно вменяем.

— Изыди, — Кира снова завалилась на бок. — Дай поспать.

— Да перестань. Ты все равно уже не заснешь… Этого я не слышал, — в ответ на совсем нецензурное. — У тебя есть час на душ и завтрак. В десять я за тобой заеду.

— Зачееем? — простонала Кира.

Макс улыбнулся. Ему нравится ее голос. А вот такой — хриплый спросонья и недовольный — нравится особенно. Интересно, Кира спит в пижаме? Или… так? И если ее сейчас попросить прислать «селфи в постели» — какими именно словами она его пошлет?