Но Зара грубо отшила его, у стойки самообслуживания набрала себе на поднос какую-то еду, прошла в зал, села к окну и стала есть.

И заметила неподалеку женщину, которая утром делала в салоне красоты укладку волос, и ее трехлетнего сынишку-велосипедиста. Мальчик устало спал на стуле рядом с грудой пакетов с покупками, а мамаша, сидя за столиком с бокалом сока, говорила по мобильному:

– Никуда мы не поехали! Он смотрел кино – как я могла его вытащить? А после кино он уснул… Да я уже сама обалдела от этого «Атриума»… Ну как я могу ехать, когда он спит? Ты когда будешь? Но ты помнишь, что у нас годовщина?.. Ну, хорошо, ну что за паника?.. Ладно, сейчас разбужу его и поеду… Какой секрет? Как мальчишек рожать? Ну, знаешь! Ты сначала полковника получи…

Между тем теперь, когда оперы с двух сторон взяли следы Ахмеда и Зары, весь аппарат АТЦ ФСБ и Управления «Т» МВД заработал на полную профессиональную мощь:

копировальные машины печатали фоторобот Зары, сделанный по словесному описанию муэдзина… и портрет Ахмеда, сделанный с кадров видеозаписи на эскалаторе в момент кражи… и портрет Аиды Мансуровой…

телетайпы и электронная почта рассылали эти портреты и Зарины приметы (рост, описание одежды) по всем отделениям милиции…

начальники ОВД лично развозили эти портреты по маршрутам и постам несения патрульной службы…

сотрудники ГАИ клеили эти портреты на своих постах и на боковых стеклах своих машин…

по компьютерным базам всех силовых структур были установлены адреса не только всех пассажиров вагона номер 6 поезда «Гудермес – Москва», но и их родственников, в том числе родственников Аиды Мансуровой в Чечне и в Подмосковье. И по этим адресам – в Чечне на БТР и БМП, а в Подмосковье на милицейских машинах – буквально ринулись силовики. Одна из таких опергрупп вломилась в подмосковный дом, где ночевала Зара перед выходом на свою операцию.

– Ни с места! Руки вверх! – И перепуганной Аиде Мансуровой, которая дернулась было к окну, чтоб сбежать: – Стоять! Вы арестованы!

А подполковник Климов, майор Юртаев и машина с полевой радиолокационной аппаратурой «Обь-7» для обнаружения устройств, имеющих полупроводниковые элементы, неслись в это время к метро «Театральная», откуда Зара в последний раз позвонила Ахмеду.

И три голубых «Автожира А-002» (мини-вертолеты фирмы «Иркут») с видеокамерами под крылом взлетели с крыш МЧС и монолитного дома на проспекте Вернадского и на высоте 150 метров полетели над московскими улицами, передавая на экраны АТЦ все, что видели их лупоглазые, как у пчел, телеобъективы…

А прогулочная карета с десятилетней Катей и ее отцом мирно катила себе по Москве – вверх по Пушкинской улице… направо по бульварам…

Нарядно убранная лошадь цокала подковами по асфальту.

Катя, прижимаясь к отцу, восторженно смотрела по сторонам и просила:

– Папа, позвони дяде Климову.

– Да неудобно… – отвечал он.

Звуковые индикаторы аппаратуры «Обь-7» уже пищали на полную мощь.

Микроавтобус с надписью «РЕМОНТНАЯ» резко затормозил у входа в метро «Театральная». Климов, Юртаев и два техника с ручной аппаратурой поиска выскочили из машины и лихорадочно заметались из стороны в сторону в поисках источника возбуждения индикатора.

Индикаторы привели их к мусорной тумбе.

На глазах изумленных прохожих Климов и Юртаев схватили эту урну, высыпали содержимое на тротуар и принялись рыться в мусоре.

Прохожие возмутились:

– Совсем оборзели!

– Ну до чего дошли!..

Юртаев нашел в мусоре телефон Зары, взял его носовым платком и положил в пластиковый пакет.

А в карете Катя снова попросила отца:

– Ну позвони, папа!

Отец вздохнул, достал мобильник, набрал номер.

– Алло! Алексей Петрович? Здравствуйте, это Катя и Егор Сорокины. Помните?

Климов, садясь в «ремонтный» микроавтобус и передавая пластиковый пакет лаборанту для снятия отпечатков пальцев, ответил в мобильный:

– Конечно, помню. А вы где? – И встревоженно повысил голос: – В Москве?? Где именно?

Но отец Кати не обратил на это внимания, сказал в трубку:

– Катенька хочет с вами поговорить, даю ей трубку.

А Катя, взяв трубку, запищала от радости:

– Дядя Климов! Мы в Москве! Мы катаемся в карете!

– Молодец, Катюша, – сдержанно сказал Климов и попросил: – Отдай папе трубку.

– Дядя Климов! Я хочу сказать – я уже почти совсем ничего не боюсь, почти! Только бородатых…

– Умница, – снова сдержанно ответил ей Климов. – Дай папе трубку.

Катя отдала трубку отцу, тот сказал:

– Алло, слушаю вас!

– Где конкретно вы едете? – требовательно спросил Климов.

Отец Кати спросил у кучера:

– Где мы едем?

– Цветной бульвар, – откликнулся кучер.

– Цветной бульвар, – повторил Катин отец.