— Я не упомянул еще вот о каком аспекте, — продолжил Ретиф. — Надеюсь, вы не примете этого на свой счет, но факт тот, что наши стычковые формы рассматривают оружие как нечто разрешенное лишь для применения против совершенно конкретных форм жизни.

— О? Любопытная концепция. И что же это за формы?

— Хищники. Смертельные противники, но невысокой касты. Я не хочу, чтобы наши стычковые формы рассматривали столь достойных противников как хищников.

— О Небеса! Я действительно ничего не понимал. Вы поступили очень любезно, указав на это, — Хошик уныло заклохтал. — Как я вижу, стычковые формы и у нас, и у вас во многом одинаковы: никакой восприимчивости.

Он скрипуче рассмеялся.

— Что и приводит нас к сути дела, — продолжал дальше Ретиф. — Видите ли, у нас возникла серьезная проблема со стычковыми формами: низкие темпы воспроизводства. И поэтому мы с большой неохотой пошли на то, чтобы принять суррогаты столь дорогих сердцу истинного спортсмена массовых действий. И, знаете, мы попытались вообще положить конец этим состязаниям…

Хошик поперхнулся, наполнив воздух брызгами вина.

— Да что вы такое говорите? — ахнул он. — Вы предлагаете Хошику из Мозаики Двух Зорь отказаться от чести?

— Сударь! — строго сказал Ретиф. — Вы забываетесь. Я, Ретиф из Бумажных Джунглей, всего лишь делаю альтернативное предложение, более соответствующее новейшим спортивным принципам.

— Новейшим? — воскликнул Хошик. — Дорогой Ретиф, какой приятный сюрприз! Я всегда старался идти в ногу с новыми веяниями. В этой глуши совершенно отрываешься от культуры. Объясните, пожалуйста, поподробней.

— Все, в общем-то, крайне просто. Каждая сторона отбирает представителя, и эти двое индивидуумов решают исход дела между собой.

— Я… э… боюсь, что не понимаю. Какое же можно придавать значение деятельности пары случайных стычковых форм?

— Я, должно быть, не совсем ясно выразился, — уточнил Ретиф, пригубив вино. — Мы вообще не допускаем к участию стычковые формы; это, знаете ли, безнадежно устарело.

— Вы хотите сказать?..

— Совершенно верно. Вы и я.

Выйдя на освещенный звездным светом песок, Ретиф отбросил в сторону энергопистолет, а вслед за ним и одолженную ему Свази кожаную рубаху. В слабом свете он едва-едва различал высившуюся перед ним фигуру хлопаля, скинувшего парадный мундир. Позади него выстроились безмолвные ряды хлопалей-слуг.

— Боюсь, что теперь я должен отложить в сторону переводчик, Ретиф, — извинился Хошик. Он вздохнул и шевельнул щупальцами. — Мои собратья по потомству никогда этому не поверят. Какой любопытный оборот приняла мода. Насколько это приятней, чем наблюдать за боем издали.

— Я предлагаю придерживаться теннессийских правил, — обратился к нему Ретиф. — Они достаточно свободные: разрешается кусаться, выдавливать глаза, топтать, бить коленом и, конечно, душить, равно как и обычные удары кулаками и ногами.

— Хммм. Эти приемы, кажется, приспособлены к формам, наделенным жесткими эндоскелетами, боюсь, что я буду в невыгодном положении.

— Ну что же, — намекнул Ретиф. — Если вы предпочитаете более плебейский вид состязания…

— Ни в коем случае. Но, думается, мы могли бы запретить выкручивание щупалец, просто для выравнивания баланса.

— Отлично. Приступим?

Хошик стремительно бросился на Ретифа, тот пригнулся, резко повернулся и попытался вспрыгнуть хлопалю на спину. Его отшвырнуло прочь могучей рябью мышц плоского тела негуманоида. Ретиф откатился в сторону, а когда Хошик развернулся к нему брюшной стороной, вскочил на ноги и нанес тому удар в середку. Левый край хлопаля взвился, описав дугу, и нанес ответный удар, закончившийся на челюсти Ретифа и бросивший его на спину. Хошик навалился на Ретифа, словно вываленный из кузова самосвала бетон. Землянин закрутился, пытаясь откатиться в сторону, но плоское тело существа накрыло его. Он высвободил руку и обрушил на кожаную спину град могучих, но бесполезных ударов. Хошик лишь прильнул еще плотнее.

Ретиф задыхался, он попробовал приподнять эту, выжимавшую воздух из его легких тяжесть — это не удалось. Он только зря терял силы, и тут землянин вспомнил взятого в плен рейнджера. Чувствительное отверстие, расположенное на брюхе!

Ретиф шарил вслепую, ощупывая жесткую шкуру, покрытую роговыми гранулами. Завтра он недосчитается кожи — если будет это завтра, конечно. Его большой палец нашел-таки какое-то отверстие, и он, на пробу, ткнул в него.

Хлопаль отпрянул. Ретиф не отпускал, запихивая палец все глубже, пытаясь подтянуть другую руку. Если это создание двусторонне симметрично, то найдутся и другие удобные для захвата места.

Нашлось. Ретиф вонзил второй палец, и хлопаль, судорожно извиваясь, отступил. Ретиф, продолжая удерживать пальцы на месте, с трудом поднялся на ноги, навалился всем весом на Хошика и упал на него, по-прежнему выдавливая глаза. Хошик дико затрепетал, а затем обмяк.

Землянин расслабился, вытащил пальцы и, тяжело дыша, поднялся на ноги. Хошик сгорбился над брюшной половиной, с трудом поднялся и осторожно двинулся за боковую линию. Подошедшие слуги помогли ему облачиться в мундир и пристегнуть переводчик. Он тяжело вздохнул, регулируя громкость.