В поселок мы прибыли уже под вечер. А уже в рассветных сумерках, подгоняемая криками капитана, с тревогой поглядывающего на затянутое сплошной пеленой облаков небо, "Татра" вползала на палубу небольшого колесного пароходика.

Среднее течение Рейна.

Начало сезона дождей. .

Нет бензина и соляра, а грузы возить нужно. Не беда, и люди тут же вспомнили не только о газогенераторах, но и о паровых машинах.

Судя по заклепкам бортов, пароходик видел в небе над собой не только кресты люфтваффе, но и огромные пузыри цеппелинов. С исправно катавшего туристов по каналам Голландии суденышка срезали трубу, надстройки и гребные колеса, разобрали палубу и паровую машину. Ободранный корпус отремонтировали и покрасили. Загрузили разобранной машиной, гребными колёсами и частями будущей надстройки.

Соразмерный пассажирскому железнодорожному вагону, разве что чуть более широкий и длинный, корпус без проблем протолкнули в "ворота".

И теперь пароходик смешно пыхтит машиной и шлепает гребными колесами в помутневших от начинающихся дождей водах Рейна.

Экипаж на судёнышке три человека: капитан, механик и юнга, по совместительству вкалывающий кочегаром.

Поскольку юнга один, а работы в кочегарке много, капитан бегло проверил наши инженерные знания. И заявил, что лично я вполне годен на должность помощника кочегара.

Нездоровое выражение моей морды, перекошенной от перспектив поступить в подчинение юнге, спешно навело кэпа на мысль, что меня нужно срочно повысить, если не до боцмана, то, как минимум, до старшего оператора вахты котельных установок.

Так и работаем - четыре часа котел топит моя вахта, потом на четыре часа к топке встает вахта юнги.

За двое суток движения вниз по Рейну я вдоволь настоялся кочегаром у котла. Нормального такого котла, сваренного из жаропрочной нержавеющей стали, с одинаковой охотой пожирающего брикеты торфа, дрова и уголек.

Топить углем капитан запретил, пара тонн дефицитного угля хранится в бортовых бункерах на экстренный случай.

Но разве это остановит матерого кочерга-экспериментатора?

Конечно нет, а капитан сделал вид, что не заметил.

Дальше - больше, матерый кочегар принялся за изучение системы форсированного дутья.

Пароходик рванул вперед, словно получил могучего пинка в корму.

Вот тут уже капитан не выдержал и навестил кочегарку.

Н-да, ругался шибко.

С машиной на суденышке намудрено, пожалуй, посильнее, чем с котлом. Понять, где кончаются винтажные детали, и начинается хайтек, решительно невозможно.

Централизованная система смазки там точно есть. Если я правильно понял, система двухконтурная, работающая на разных сортах масла.

Один контур обслуживает кривошип, шатуны и прочие не связанные с паром узлы.

Второй - впрыскивает масло в цилиндры и смазывает золотники.

Впрочем, современного хайтека на суденышке и без силовой установки хватит: радар, эхолот, две радиостанции, прожектора, прибор ночного виденья, лебедки с электроприводом, мощные судовые аккумуляторы и крупнокалиберный пулемет на мостике.

Но это все мелочи, главное на судне был душ с горячей водой и стиральная машина.

Ну и что, что душ это всего лишь труба с разбрызгивателем, смонтированная прямо на продуваемой всеми ветрами палубе. И то, что труба только одна и кран на ней тоже один, регулирующий сразу температуру и напор воды.

Забортная вода фильтруется через простейший механический фильтр и нагревается в трубе, проходящей впритирку с котлом, - такой вот незатейливый теплообменник.

Открываешь кран на повышенный расход, и из душа льется прохладная - не успевшая прогреться вода.

Зажимаешь расход, и по темечку барабанят горячие струйки.

Главное, перед тем как залезать под душ, не забыть выпустить прогревшуюся до состояния кипятка воду из "теплообменника".

Стиральная машина - герметичный бак из толстой нержавейки с полным отсутствием движущихся деталей. Хочешь просто постираться, загружаешь белье в бак, доливаешь горячей воды и местного жидкого мыла, неплотно прикрываешь крышку и поворачиваешь кран корабельной пневмосистемы. Врывающийся в бак, через штуцер в днище, сжатый воздух бешено закручивает брошенную в бурлящий кипяток одежду. Из-под неплотно прикрытой крышки на палубу сочится мыльная пена.

Под моим суровым взглядом бывшие рабы не просто стирают собственное шмотье, а проводят тотальную дезинсекцию. В этом случае, после закладки белья крышка бака задраивается наглухо. А вместо сжатого воздуха в трясущийся как припадочный бак подается пар. В рукотворном аду дезинсектора у паразитов нет шанса выжить.

Досыта наприключавшись в пампасах, начинаешь особенно ценить такие, обыденные в прошлом, вещи как помыться и постираться. Когда одежда стоит колом от пропитавших ее солей пота, пыли, дыма костров, а в нашем случае еще и трупной вони, горячая вода без ограничения и стиральная машина это просто дар божий. И судя по тому, как яростно натираются мылом мои попутчики, это не от того, что я чистюля.