Разгром при Медовичке погрузил в уныние «черный» двор Рейениры. Лорд Бар-Эммон предложил даже склонить колено перед Эйегоном II, но королева и слышать о том не желала. Сердца людей, особенно женщин, ведомы одним лишь богам: Рейенира, сломленная потерей одного сына, после гибели второго воспряла духом и осушила слезы. Драконов у нее все еще оставалось больше, чем у единокровного брата, и королева твердо вознамерилась извлечь из них всю возможную пользу. Она низвергнет огонь на головы Эйегона и присных его, заявила Рейенира совету, и либо сбросит его с Железного Трона, либо погибнет сама.

Той же решимостью на другой стороне залива проникся и принц Эйемонд, правивший вместо недужного брата. Не принимая в расчет Рейениры, он опасался дяди своего Дейемона и войска, которое тот собрал в Харренхолле. На совете, куда он призвал и своих знаменосцев, принц заявил, что намерен дать Дейемону сражение и покарать мятежных лордов Трезубца.

Не все члены «зеленого» совета одобрили это намерение. Десница и сир Тайленд Ланнистер были на стороне принца-регента, но великий мейстер Орвил убеждал его заручиться прежде поддержкой дома Баратеонов, а лорд Джаспер Уайлд просил вызвать с юга лорда Хайтауэра и принца Дейерона, ибо «один дракон хорошо, а два лучше». Королева-мать также советовала сыну подождать, пока король и Солнечный выздоровеют и смогут сражаться.

Эйемонд, однако, ждать не желал. Он заявил, что обойдется и без братьев с их драконами: Дейерон слишком молод, а Эйегон незнамо когда поправится. Караксес, конечно, змей опасный, хитрый и закаленный в боях, но Вхагар еще старше, еще страшнее и притом вдвое больше. Одноглазый, по мнению септона Евстахия, не хотел делить славу ни с братьями, ни с кем-либо другим.

Перечить ему не представлялось возможным, ведь правителем государства был он. Вскоре принц, верный слову, вывел из Божьих ворот четыре тысячи войска.

Но Дейемон, воин старый и опытный, нипочем не позволил бы запереть себя в стенах крепости, даже столь прочной, как Харренхолл. Люди его в Королевской Гавани сообщили ему о планах племянника еще до выступления Эйемонда из города. «Давно пора», – рассмеялся Дейемон, услышав, что принц-регент и Кристон Коль отправились наконец в свой поход. С искривленных башен Харренхолла взмыла целая туча воронов.

Лорд Валис Моутон тем временем вышел из Девичьего Пруда с сотней рыцарей. В пути к нему примкнули Селтигар с Коготь-острова и полудикие Крэбы и Брюны с мыса Раздвоенный Коготь. Подойдя через сосновые леса и окутанные туманом холмы к Грачевнику, они застали тамошний гарнизон врасплох. Отвоевав замок, лорд Моутон послал храбрейших своих воинов добить Солнечного.

Его люди без труда смяли латников, оставленных для ухода за раненым, но одолеть самого дракона оказалось не так-то просто. Лязг мечей и конский топот разбудили Солнечного, а первый же укол копья привел его в ярость. Извиваясь в грязи среди несчетных бараньих костей, дракон бил хвостом и выдыхал пламя. Трижды он взлетал и трижды падал обратно. Мелкие раны, которые люди наносили ему, разъяряли его все сильней; когда убитых стало больше пятидесяти, уцелевшие обратились в бегство.

Среди павших был и лорд Моутон. Брат его Манфрид две недели спустя нашел на том месте лишь оплавленные доспехи, в которых кишели черви. Поле устилали тела других воинов, сам же дракон бесследно исчез. Уползти он не мог, ибо в пепле никаких следов не осталось. Все говорило о том, что он улетел, но куда – оставалось только гадать.

Дейемон Таргариен тем часом спешил на юг. Пролетев над западным берегом Божьего Ока, чтобы не быть замеченным войском Эйемонда, он пересек Черноводную, повернул на восток и полетел вдоль реки к Королевской Гавани. Рейенира в то же самое время облачилась в черные чешуйчатые доспехи, села на Сиракс и полетела сквозь бурю через Черноводный залив. Супруги встретились над холмом Эйегона, венчающим Королевскую Гавань.

Горожане ужасались, видя драконов в небе. Принц Эйемонд и сир Кристон лишили город всякой защиты и забрали с собой Вхагара, молодые драконы короля Эйегона еще не были объезжены, а Огненная Мечта, по сути, осталась без всадницы.

Одни жители бежали из города, унося детей и пожитки, другие копали под своими лачугами ямы, чтобы укрыться в них от огня. Когда в заливе показались паруса Морского Змея, идущего к Черноводной, во всех септах зазвонили колокола, а чернь ринулась на улицы, чтобы грабить и убивать. Прежде чем золотые плащи восстановили порядок, в свалке погибли десятки людей.

В отсутствие лорда-хранителя и десницы обороной столицы ведала королева-мать. Она сразу же распорядилась закрыть ворота Красного Замка и города, послала городскую стражу на стены и отправила к принцу Эйемонду гонцов на быстрых конях.

Великому мейстеру, кроме того, приказано было разослать воронов «всем нашим верным лордам» и призвать их на защиту своего короля. На вышке Орвила поджидали четверо золотых плащей; они связали его, натянули на голову мешок и препроводили в темницу.

Другие золотые плащи перехватывали гонцов у ворот. Семерых верных королю капитанов без ведома Алисент убили или взяли под стражу, как только Караксес показался над Красным Замком: очень многие стражники по-прежнему любили Дейемона, бывшего своего командира.