– Не помню. – Селия замолчала, а потом добавила: – Эсквайр, мистер Джернигэм, вышел и поговорил со мной. Я заметила доктора Темплетта, только когда он подошел к окну автомобиля.

– Ах да! Вы вернулись сюда на обед?

– Да.

– А после обеда?

– В субботу после обеда? Это же вчера было, так? Господи, как будто целая вечность прошла с тех пор. Ох, я отнесла в ратушу ужин.

– В котором часу?

– Думаю, это было примерно три часа тридцать минут, когда я пришла туда.

– Там было пусто?

– Нет. Там был доктор Темплетт. Он приехал сразу же после меня и привез свою одежду.

– Как долго вы там пробыли, миссис Росс?

– Не знаю. Недолго. Около получаса.

– А врач?

– Он ушел раньше меня. Я раскладывала сандвичи.

– И резали лук?

– Лук! Боже праведный! Почему я должна была этим заниматься? Нет, спасибо. Меня тошнит от одного его вида. И я берегу руки.

У Селии были ухоженные маленькие ручки. Она протянула их к огню.

– Простите, – извинился Аллейн. – Мы нашли лук в комнате отдыха.

– Не представляю, как он мог туда попасть. Эта комната в пятницу была очень тщательно убрана.

– Это не имеет значения. В субботу после полудня вы обратили внимание на пианино?

– Нет, не думаю. Занавес был опущен. Полагаю, даже если что-то было бы не так, я бы не заметила. Я не входила в переднюю часть ратуши. Один ключ открывает две двери.

– И заходил туда только доктор Темплетт?

– Да.

– Мог ли кто-нибудь проникнуть незаметно в переднюю часть ратуши, пока вы находились в комнате отдыха?

– Полагаю, что да. Нет-нет. Конечно же, не мог бы. У нас был ключ, и передняя дверь была заперта.

– Доктор Темплетт заходил в зрительный зал?

– Только чтобы закрыть окно.

– Какое окно было открыто?

– Это довольно странно, – проговорила миссис Росс быстро. – Я уверена, что закрывала его утром.

– Окно выходит на дорогу, и оно ближайшее к парадному входу, – продолжила Селия после паузы. – Я помню, что когда мы уходили, я захлопнула его на случай дождя, чтобы не заливало зал. Это было в полдень.

– Вы уходили в полдень последняя?

– Нет. Мы ушли все вместе, но полагаю, что мистер Темплетт и я вышли первыми. Коупленды всегда выходят через заднюю дверь.

– По-видимому, кто-то заново открыл окно?

– Возможно.

– Вы были на сцене, когда доктор Темплетт закрывал его?

– Да.

– Чем вы были заняты?

– Мы… Я убирала в зале и вешала те украшения, что принесла.

– Доктор вам помогал?

– Он, ну… Он смотрел.

– И все это время окно было открыто?

– Да, полагаю, что да. Конечно, было.

– Вы сказали ему, что думали, будто закрывали его?

– Да.

– Вам не кажется, что кто-то мог открыть его снаружи?

– Нет, – с уверенностью ответила миссис Росс. – Мы уверены, что никто этого не делал. Занавес был всегда поднят. Было бы заметно.

– Мне показалось, вы говорили, что занавес был опущен.

– Ох, конечно, я не права. Он был поднят, когда мы туда пришли, но мы его опустили. Занавес должен быть опущен. Мне хотелось испробовать лампу, которую я принесла.

– Вы опустили занавес до или после того, как обратили внимание на окно?

– Не помню. О да. Полагаю, это было после.

Селия наклонилась вперед и посмотрела на Найджела, который вел записи во время беседы.

– Я поражена тем, сколько вы написали, – сказала она напарнику Аллейна. – Мне необходимо прочесть это и подписать?

– Не сейчас, – ответил тот.

– Дайте мне посмотреть!

Басгейт протянул ей записи.

– Они выглядят как записи, сделанные журналистом, – заметила миссис Росс.

– Это наша профессиональная хитрость, – смело солгал Басгейт и густо покраснел.

Она засмеялась и вернула ему записи.

– Мистер Аллейн считает, что мы уже очень долго болтаем, – сказала она. – Вы согласны со мной, инспектор?

– Нет, – отозвался Аллейн. – Я уважаю Басгейта как усердного и серьезного молодого офицера.

Найджел постарался выглядеть как старательный и сосредоточенный на деле молодой офицер.

– Вы не должны забывать о той телеграмме, Басгейт, – напомнил Аллейн. – Вам лучше отправиться в Клаудифолд и отправить ее. Вы можете зайти за мной на обратном пути. Миссис Росс извинит вас.