Артем и Сева спустились вниз, Руслан остался в спальне. Опрос родственников и прислуги ничего не дал. Никто не слышал, когда Адам вернулся домой, выстрела тоже не слышали.

– Адам Рудольфович и у себя в спальне курил? – поинтересовался Артем.

– Нет, что вы, – выступила вперед горничная, – в спальне никогда не курил, он любил, чтобы там был свежий воздух.

– Значит, окно его спальни часто бывало открыто?

– Да всегда открыто, – ответила горничная. – Даже зимой хоть одна рама, но приоткрыта, или открывал форточку.

– Сева, осмотри снаружи под окнами, – попросил Артем. Оперативник ушел, а он поднял пакет из прозрачного целлофана, в котором лежал пистолет. – Это его?

С сомнением, но все-таки отрицательно все покачали головой. А муж дочери Адама сказал, присматриваясь:

– У него не было этого пистолета, но, может, он приобрел. Я видел пистолет у него всего один раз, тесть не хвастал оружием. Да и зачем оно ему? Полно было охранников.

Хачатур Каренович до этого сидел, прикрыв глаза ладонью, но, когда все не признали пистолет, поднял голову, попросил посмотреть поближе и оживился:

– Это Каракуля! Значит, это он! Это буква «З», с нее начинается его имя. Какой опасний пириступник. Эсли ви его не найдете, он и меня… Ночью он мне звонил, угрожаль, я забил сказат вам.

И Хачатур Каренович вновь прикрыл ладонью глаза, предпочитая, чтобы никто не видел скупой мужской слезы по «дорогому и уважаемому Адаму Рудольфовичу», – так лепетал он под нос. Артем после опроса домочадцев предложил скорбящему Хачатуру выйти, на пороге дома задал вопрос, на взгляд Хачатура, странный:

– Где вы были вчера вечером и ночью?

– В порту бил, – вздохнул Хачик. – С Адамом в порту ми били.

– И когда вы расстались?

– Пиримерно около четирех утра. Не помню точно.

– А что вы делали в порту ночью?

– Порт не перестает работат и ночью. Шла погрузка. Адам составил мне компания. Ми випили, поговорили. Его повез водитель и охранник домой. Ви можете узнат у них.

– Спасибо, Хачатур Каренович, а сейчас извините.

Артема позвал Сева, он торопливо направился к нему. У стены работали фотограф и эксперт, к ним присоединился Руслан с личными выводами:

– Убийца был уже в спальне, когда пришел Адам. Полагаю, он и курил, потому как хозяин не станет сбрасывать пепел на паркет, а воспользуется пепельницей.

– Булькатый не курил в спальне, как показала горничная, – подтвердил догадку Артем. – Что у тебя, Сева?

– Убийца взобрался по этим выступам, это сделать просто, – указал Сева на лепные украшения по стене дома. – Но имеется кое-что очень странное. Иди сюда, становись на этот стул. (Артем сделал, как просил Сева.) А теперь смотри. Видишь, след на выступе? Грязь от ботинка? Видишь, рубчик? А теперь смотри сюда. Тот же след с рубчиком, но на него наступил другой ботинок. Видишь, как хорошо отпечаталось? Четко. Второй наступил, но не закрыл первый след.

– Их было двое, – догадался Артем.

– Трое! – расплылся в довольной улыбке Сева. – Слезай. Иди сюда. А вот носок от туфли. Но всего только носок отпечатался на земле, вторая нога шагнула уже на травку. Но носок расположен перпендикулярно к дому и идет от стены. Подошва носка гладкая, значит, это туфля. Больше здесь нет никаких следов.

– Узенький, – глядя на след, сказал Артем. – Один из убийц носит модельные туфли. Допустим, их было трое. Мне непонятно, зачем на дело ходить такой оравой?

– Восток – дело тонкое, Петруха, – проговорил Руслан, присматриваясь к следам. – А в слиянии с Западом вообще гремучая смесь. Это как случайная случка породистой собаки и дворняжки, потомство получается часто со сдвигом и злобное. А знаете, их вполне могло быть трое. Окна спальни выходят на боковой газон, который в это время не поливают, значит, здесь ходить некому. А три следа есть. И от разных ног. И свеженькие. Подоконник в спальне Булькатого тщательно вытерли, на нем разводы грязи.

– Кстати, пистолет принадлежит Каракулю, – сказал Артем. – Хачик говорил…

– Ну, – развел руками Сева, – Хачик такое сегодня нес…

– Выстрела не слышали, – рассуждал Руслан. – Наверное, приладили глушитель, а пистолет специально бросили.

– Едем, – скомандовал Артем, шагая к выходу, – подождем результатов вскрытия.

С вечером пришел моросящий дождь. Лия, сидя на кровати и поджав к подбородку колени, слушала молчание в телефоне. Не выдержала:

– Ты звонишь четвертый раз и молчишь.

– Говори ты, – предложил Каракуль.