ЛИКУРГУС (удивился). А вы разве не уверены в своей правоте?

САКР. Вовсе нет. Но нужно пытаться. Мир живет только идеями. Если идея жизненна, люди за ней идут. Потом идея умирает, ибо ничто не вечно. И нужно искать следующую. А учение Христа, которое тоже, кстати говоря, всего лишь идея, желает все идеи похоронить, чтобы новые не рождались.

ЛИКУРГУС. Но ведь если ничто не вечно, то и рождение новых идей – тоже не вечно.

САКР. А это именно зло и говорит в тебе. Зачем пытаться, все равно конец один.

ЛИКУРГУС. Я просто развил твою мысль. Я не считаю учение Христа идеей.

САКР. То, что движет последователями Христа есть просто слепая вера, Ликургус. Фанатизм. Они, последователи, ничего не хотят узнавать, поскольку и так все знают. Они чванливы и самоуверенны, и они невежды. Пока у них есть влияние, многого мы не добьемся.

ЛИКУРГУС. Кто это – мы?

САКР. Человечество.

ЛИКУРГУС. Я не знал, что человечество в целом чего-то добивается. Чего именно?

САКР. Все дело в христианской нетерпимости.

ЛИКУРГУС. Христиане, насколько мне известно, терпимее других и пытаются узнавать что-то об этих других, в то время как большинство человечества желает знать только себя и о себе.

САКР. Вот! Это правильно. Люди не хотят ничего знать о других. И никакое учение их от этого не отучит, ибо это заложено в самой природе человека, Ликургус. И когда ты станешь Папой, ты будешь пользоваться…

ЛИКУРГУС. Я не стану Папой.

САКР. Почему? Да, нужно будет принять крещение… Ты уверен, что не крещен? … И сперва побыть какое-то время кардиналом… Формальности… И тогда у тебя будет возможность познать правду об этом мире, Ликургус.

ЛИКУРГУС. Как! Всю правду?

САКР (раздражаясь). Все познать невозможно, да и стоит ли стараться, но очень даже стоит познать все в каком-то конкретном деле. Самые уважаемые люди на земле – люди, знающие свое дело.

ЛИКУРГУС. Нет. Самые уважаемые те, у кого денег много.

САКР. Деньги лишь средство. Власть, Ликургус. Власть дает человеку право на все – на уважение, на любовь, на сочувствие. Детям тиранов везде почет. Внукам тиранов везде рады.

ЛИКУРГУС. Но власть можно приобрести и удержать только насилием над ближними.

САКР. Именно. И самое главное дело на земле – насилие.

ЛИКУРГУС. Я так не считаю.

САКР. Знаю. Ты проявил когда-то слабость. Ты отучишься от этого. Ты нам нужен, Ликургус.

ЛИКУРГУС. Мало ли что.

САКР. Мы с тобой люди военные. Вспомни, Ликургус. Миром правит не мудрость, не доброта – миром правит сила, а единственное применение силе – насилие. Иначе зачем же сила. А доброта и мудрость лишь иногда прилагаются к силе, как украшение. Кто становится великим правителем? Великий полководец. Кого помнят и славят летописи? Всегда – военачальника. Что есть власть? Власть есть возможность дать в рыло. Чем большему количеству людей ты можешь дать в рыло, тем больше у тебя власти. Государственная власть есть возможность дать в рыло абсолютно всем. Насилие – основа мирового порядка. Не будь насилия – кто бы стал стараться быть лучше других, работать больше других, строить, изобретать? Как построить терем, не прибегая к насилию? Просто за деньги? Но ни у кого таких денег нет. А терема есть во всех городах. А как прокладывать хувудваги? Ни за какую плату не пойдет свободный человек, которому не угрожают насилием – равнять землю, осушать болота, и сыпать щебень в новгородской глуши – его можно только принудить к этому. А сколько найдется дураков, добровольно решивших стать смердами? Нет, смерды должны рождаться, и их следует принуждать не уезжать в город. Кстати, по учению Христа – работать вообще не нужно, оказывается. Он так и говорит.

ЛИКУРГУС. Вроде бы, он говорит это тем, кто сам хочет такой жизни. Пить и есть от случая к случаю.

САКР. Правильно. Всем предоставляется выбор. А это – отсутствие порядка, разгул, смертоубийство. Некому станет обрабатывать поля. Христианство развращает, это религия слабых, религия жертв, попытка представить поражение, как триумф.

ЛИКУРГУС. У тебя с этими полями что-то такое… поле да поле…

САКР. Да ты пойми, если им, смердам, разрешить жить там, где они хотят – они же все побегут в города.

ЛИКУРГУС. Ну уж и все.

САКР. Почти все. Что в таком случае прикажешь делать, Ликургус, – доказывать им, что долг каждого жить там, где родился? Убеждать их, любовь к родному краю, ограниченному палисадником, им прививать? Долгом перед страной назвать? А они плевать хотели на такой долг. Ты только что сам такие долги осмеял. И это справедливо! Вон иудеи, родственники твои и Спасителя, с этим-то свободным выбором – по всему миру расселились! А если все расселятся?

ЛИКУРГУС. Не понял.

САКР. Коли все население мира переберется в самые благополучные страны? Они перестанут быть благополучными! Земли не хватит, еды не хватит. А остальные страны опустеют. Нет, каждый должен жить там, где ему положено. И достичь этого можно только насилием.

ЛИКУРГУС. Наверное, дело в логике. Очень убедительно рассуждаешь. Но логика хороша, когда на болгар ходишь. Логикой нельзя злоупотреблять.

САКР. Вот оно, невежество! Да как же можно злоупотребить логикой?

ЛИКУРГУС. По логике, добро и зло совершенно равнозначны и ничем друг от друга не отличаются. И нельзя даже определить, если руководствоваться только логикой, что есть добро, а что зло. Логика, возведенная в религию, есть соблазн.