— Из-за этого я трижды меняла мужей, — объяснила она. — Через некоторое время им надоедало…

— Значит, ты выполняла свой номер, когда бросилась Кауфману на шею…

— Я клептоманка, — с пристыженным выражением сказала она.

— Ты гениальная женщина!

Я ее обнял и с жаром поцеловал. Джо ответила на мой поцелуй, и пальцы ее на момент крепко сжали мои. Потом она высвободилась.

— Думаешь, мне мешает, что ты клептоманка? — спросил я. — Это же спасло мне жизнь!

— Эл, — сказала она дрожащим голосом, — я никогда не встречала такого хорошего человека, как ты!

— Спасибо, малыш. На днях ты мне объяснишь это в подробностях. Но сейчас возьми ключи от «остина», если ты еще этого не сделала, и отправляйся в Пайн-Сити. Я очень скоро вернусь.

Ее глаза расширились.

— Но я останусь с тобой, правда?

— Тебе обязательно нужно провести ночь в компании трех трупов и кучи полицейских?

— Нет, — сказала она быстро, — ни в коем случае!

— Тогда делай, как говорю. Я постараюсь быстрее вернуться.

— Договорились, — сказала она. — Не спорю. Сейчас поеду.

Она поцеловала меня на прощанье и вышла. Вскоре я услышал рычание «остина». Тогда я позвонил Лейверсу. Через минуту трубку взяла его жена.

— Сожалею, что потревожил, миссис Лейверс. Вас не затруднит передать мужу, что я выяснил, кто такой этот неуловимый Снэк Ленниган, и что я нахожусь в Вэйл-Хейтс с тремя трупами на руках и не знаю, что с ними делать.

— Это, должно быть, лейтенант Уилер, — снисходительным тоном произнесла она. — Я сейчас все ему передам. Где именно вы находитесь?

— Скажите, пусть едет к Кауфману. Я его там встречу.

— Хорошо, лейтенант. Но сомневаюсь, чтобы это понизило его давление.

Я повесил трубку, вышел из дома и открыл «кадиллак». Порки оставил ключи на щитке. Я сел за руль и отправился в резиденцию Кауфмана.

В пятистах метрах от ворот фары осветили два силуэта, медленно идущих по дороге, — высокий и коренастый. Я остановился в десяти метрах от моих друзей, оставив фары включенными.

Узнав «кадиллак», они бросились к нему, ослепленные фарами, медленно двигались вдоль кузова, стараясь привыкнуть к темноте. Я не дал им этой возможности. Рукоятка пистолета взлетела раз, другой — и я отправил обоих дружков на их место, в багажник.

Оставив «кадиллак» на аллее, я вошел в дом, добрался до библиотеки, налил себе спиртного, чтобы скрасить одиночество, и стал ждать.

Через полчаса подъехали две полицейские машины. Первым переступил порог Лейверс, за ним по пятам шел Хаммонд.

Шериф грозно на меня посмотрел. Я понял, что сейчас самое время для объяснений, и бросился в атаку, не дожидаясь его высказываний. Рассказ не занял много времени. Когда я закончил, Лейверс раздраженно заворчал:

— Хаммонд!

— Да, шериф! — удрученно произнес Хаммонд.

— Вы можете быть полезны, наконец. Возьмите одну из патрульных машин и отправьте голубчиков из «кадиллака» в участок. Потом займетесь двумя трупами в доме мисс Декстер. Когда все закончите, вернетесь в мой офис и будете ждать.

— Хорошо, сэр. — Хаммонд мрачно посмотрел на меня. — Если бы мне везло наполовину так, как вам, Уилер, я стал бы президентом Соединенных Штатов!

— Слава Богу, что удача только в руках Уилера! — сказал Лейверс. — Что-нибудь еще, лейтенант?

Хаммонд поспешно вышел, Лейверс закурил сигару и косо посмотрел на меня.

— Пойдем все-таки взглянем на труп в погребе, — сказал он.

Заметив сломанный замок, он нахмурился, но не сказал ни слова. Он вторично нахмурился, когда увидел, что замок ящика тоже сломан, но и тут воздержался от комментариев.

Несколько минут он стоял неподвижно, глядя на труп Марлен Кауфман, потом посмотрел на меня.

— Я должен был бы… — Он с выражением бессилия пожал плечами. — Но к чему!

— Я знаю, что следовало иметь ордер на обыск, — сказал я примирительным тоном. — Но это требовало времени, и я боялся, что Кауфмана с его связями кто-нибудь об этом проинформирует — секретарь суда, например, или другой подкупленный человек.

Лейверс проворчал:

— Признаюсь, что смерть преступника в ходе расследования очень упрощает дело. Можно не опасаться, что изворотливый защитник на процессе сделает из вас осла…

— Это правда, сэр.

— Здесь больше нечего делать, — заключил Лейверс. — Вернемся в мой кабинет и рассмотрим события более тщательно. Прежде всего нужно допросить обоих телохранителей.

— Да, сэр. Вы позволите мне немного выпить, прежде чем мы уедем? Мне надо подкрепиться, а этот погреб буквально переполнен…