— Вы это узнаете через две минуты, — ответил Мосс и снял телефонную трубку.

Я закурил. Через пару минут Мосс положил трубку и взглянул на меня с некоторым интересом:

— Он получает пятьдесят долларов в неделю — это минимум заработной платы, остальной доход должен пополняться за счет комиссионных. Но Мэлоун не заключил еще ни одной сделки.

— Сколько времени он работает у вас?

— Семь недель. Правда, в первые недели у агентов сделок не бывает. Это, так сказать, вступительный период. У Мэлоуна он несколько затянулся. Вероятно, к настоящему времени он начал уже голодать.

— Не думаю, — возразил я.

— По словам старшего агента, дела у парня идут неважно. Беда в том, что Мэлоун не уверен в себе.

— Думаю, он был вполне уверен в себе, когда четыре года назад собирался обчистить банк.

Наступило молчание, я терпеливо ждал.

— Что вы сказали? — прохрипел наконец Мосс.

— Разве вы не знали, что Мэлоун — бывший преступник? — небрежно спросил я.

— Ни черта я не знал! — прорычал он. — И старший агент тоже ничего не знает. Вероятно, Мэлоун наврал ему с три короба, а этот раззява не удосужился проверить. Одно я могу сказать совершенно точно, — добавил Мосс мрачно, — завтра же этот малый начнет искать другую работу.

— Я бы на вашем месте не спешил его увольнять, — сказал я. — По крайней мере, некоторое время.

— Почему?

— Преступники, недавно освободившиеся из заключения, обычно предпочитают укрыться за какой-нибудь официальной вывеской. Им нужно иметь какой-то честный заработок на случай, если вдруг копы заинтересуются, из каких источников они расплачиваются со своими бакалейщиками. Я полагаю, Мэлоун использует вашу компанию в качестве такой вывески. Поэтому он ни в коем случае не причинит вашей компании вреда, как материального, так и морального.

— Вы думаете, что парень связан с делом Фарнхема? — В обычно флегматичном тоне Мосса послышались нотки возбуждения.

— Может быть. Но пока ничего определенного сказать не могу.

Мосс похлопал по своему объемистому брюху.

— Я говорил вам, что у меня было какое-то предчувствие! Вот как раз именно здесь. — Он еще раз хлопнул себя по животу. — Мой живот меня никогда не обманывает.

Даже со своего места я видел, что брюхо слишком велико для непогрешимого создания. О чем не преминул сообщить Моссу.

Он сердито посмотрел на меня:

— Повторяю, остроты я предпочитаю выслушивать вечерами, сидя перед телевизором.

Не желая нарушать его привычки, я попрощался и двинулся в следующее учреждение, где хозяйничал шериф Лейверс.

— Что случилось, лейтенант? — спросила Аннабел, когда я остановился около ее стола и задумчиво уставился на пепельные волосы секретарши. — Землетрясение?

— А?

Она посмотрела на часы:

— Сейчас 4.30. Должно быть, что-то стряслось, раз вы так задержались на работе.

— Я вот все думаю, — протянул я, — девушка, подобная вам, непременно должна завершить свое образование в моем обществе. Я согласен стать вашим ментором.

— У меня нет никакого желания стать чемпионкой ринга. Вы, вероятно, полагаете, что такой девушке, как я, необходимо заниматься кетчем? Воображаю, как вы станете язвить, когда какая-нибудь шлюха шмякнет меня об пол.

— Радость моя, иногда мне кажется, что у вас создалось совершенно превратное мнение обо мне, — вздохнул я. — Я имел в виду свой проигрыватель. Вы ведь еще не слышали его звучания?

— Эта штука установлена в вашей квартире?

— Конечно.

— Тогда я никогда ее не услышу. Мне прекрасно известно, зачем вам понадобился проигрыватель — когда девушки начинают кричать, вы просто прибавляете громкость. — Аннабел качнула головой. — Нет, благодарю, лейтенант. Я ничего не имею против риска, но только если располагаю с противником равными шансами. А в данном случае перевес в вашу пользу. Тем более я страшно не люблю шума.

— Так как насчет сегодняшнего вечера?

— Пожалуй, мне следует уравнять шансы. Я оставлю открытой входную дверь и запасусь парой гусеничных тракторов для защиты. К тому же у меня назначено на сегодня свидание. Он офицер, джентльмен и не любит шума. Благодарю вас. — Аннабел одарила меня обольстительной улыбкой.

— О, терпеть не могу быть третьим. Между прочим, у меня замечательная коллекция…

— Коллекция дамских трофеев? Могу вас уверить, что не имею желания пополнять вашу коллекцию.

Признав себя побежденным, я поплелся в кабинет шефа…

Я долго ждал, что он поздравит меня с тем, что я так поздно задержался сегодня на работе. Но, увы, поздравлений не последовало. Шериф лишь мельком взглянул на меня. Я решил, что его надо немного подтолкнуть к изъявлению чувств.

— У меня сегодня большой день, сэр, — небрежно сообщил я, — И я все еще занят, все еще на работе.