– Что-что, – рассмеялась Лиза, – ясно что! Отдельное помещение снять для репетиций. Поговори со своим Ито, может, он сможет что-нибудь придумать. Да и дополнительного педагога нанять не мешало бы.

– Что ты! Бюджет утвержден. И до конца года навряд ли!

– И охранника для второго входа, – добавила Лиза. – Хотя бы пока одного на день, если на сутки не получается.

– Посмотрим, – уклончиво ответила я. – У меня еще с сентября занятия в школе начинаются.

– А вот это тебе уже совсем ни к чему! – вздохнула она. – Деньги копеечные, а хлопот полно с детишками.

– Но я там по трудовой работаю. Да и как уйду? Неудобно перед директором.

– Неудобно на потолке джинсы надевать, – рассмеялась Лиза. – Сама увидишь, что не потянешь. Слишком большая нагрузка здесь. Сейчас все из отпусков явятся свеженькие, отдохнувшие и начнется!

Я в ответ только молча вздохнула.

А вечером за мной заехал Акира. Мы поужинали в маленьком уютном ресторанчике недалеко от его дома, потом вышли на улицу и медленно побрели по Большой Якиманке, взявшись за руки. Акира был немного хмурым и молчаливым. Я, думая о своем, тоже шла молча. Когда мы поравнялись с «Президент-отелем», я вдруг осознала, что наше молчание продолжается довольно долго. Тут же сработал профессиональный навык, я повернула голову и заглянула в лицо Акиры. Оно было грустным.

– Как твои дела? – спросила я жизнерадостным голосом.

– Прекрасно, – ответил он после паузы и вновь замолчал.

Такой ничего не значащий ответ всегда был словно барьер. И мне не раз приходилось придумывать следующий вопрос, чтобы разговорить собеседника.

«Гейша должна во что бы то ни стало изменить негативный настрой мужчины на позитивный», – всплыли в памяти слова госпожи Цутиды. Идеальный и самый легкий вариант в такой ситуации – сделать замечание о погоде.

Но, познакомившись с кое-какими постулатами дзен-буддизма на занятиях в Токио, я взяла оттуда одну очень интересную, на мой взгляд, практику. Учитель задает вопросы ученикам абсолютно не по теме, которую они в этот момент обсуждают. Вопросы могут быть самыми различными, что называется, все, что придет в голову. Они называются коан. Их цель – освободить ум ученика от рамок, стереотипов, ярлыков, вызвать другие направления мыслей, работу сознания и подсознания.

«– Каким образом кусты можжевельника являются иллюзией? – продолжил Дятел.

– Он дает мне тень в жаркий полдень, – ответил Ворон.

Дятел задумался на мгновение, а потом спросил:

– Значит, называть вещи – это иллюзия?

– Просто знайте, что дело это рискованное, – ответил Ворон.

– Я слышал о сущности природы, но не совсем понимаю, что это. Это нечто такое, что может быть уничтожено?

– Вот уж действительно излишне заносчивый вопрос, – ответил Ворон.

Дятел взъерошил перья и спросил:

– Вы хотите сказать, что я не должен подвергать эту тему сомнению?

– Ты полагаешь, что она существует, – сказал Ворон».

Мы дошли до поворота, я посмотрела на все еще молчащего Акиру и сказала:

– Ты когда-нибудь видел Эйфелеву башню?

Он глянул на меня отсутствующим взором, словно витал где-то далеко.

– Что? – после паузы тихо спросил он.

Я спокойно повторила вопрос. Акира вдруг улыбнулся и покачал головой.

– Говорят, она необыкновенно уродлива на неискушенный взгляд, – добавила я и улыбнулась.

– Знаешь, Таня, – проговорил он, – я ведь никогда раньше не уезжал из Японии. И это моя первая такая дальняя и долгая поездка. И мне, если честно, довольно тяжело почему-то именно сейчас. Даже и не знаю, в чем тут дело. Так хочется вернуться домой, обнять родителей, сестренку, увидеть родные улочки, соседей, друзей.

Акира, словно открылся какой-то шлюз, говорил без умолку до самого дома. Потом предложил подняться к нему. Такое развитие событий сегодняшнего вечера в мои планы не входило. Я устала, хотела вернуться раньше домой и хорошенько отдохнуть. Но мне было так жаль несчастного поникшего Акиру, что я согласилась.

Когда мы зашли в квартиру, Акира сразу отправился на кухню. Он стал намного веселее и беспрестанно улыбался. Я на минутку зашла в ванную и привела себя в порядок. Когда оказалась на кухне, то увидела, что Акира уже разливает кофе из керамической турки, что-то напевая себе под нос.

– Как я рад, что ты со мной, Таня! – оживленно проговорил он, глядя, как я усаживаюсь за стол. – Мне так одиноко здесь вечерами после работы. Японцы стопроцентно семейные, коллективные люди. Мы не можем жить долго одни. А я еще в чужой стране!

Он достал коробку шоколадных конфет фабрики «Красный Октябрь» и открыл ее.

– Ты оценил наши сладости? – рассмеялась я.

– Знаешь, как раз ваш шоколад очень вкусный. Он не такой сладкий, как швейцарский или немецкий, и это мне нравится. Оценил с черным чаем.