Пока же Лайл деловито курсировал от двери к торту и обратно, приглядывая за сохранностью кулинарного чуда, отменно довольный и буквально лучащийся радостью, отложивший на завтра все заботы и проблемы.

Эл – вот чудо из чудес – скалился не хуже волка и деятельно отстаивал два незанятых соседних места в середине стола, весело раздавая оплеухи самым нахальным волвекам, недовольным своими креслами с краев. Для меня и Тимрэ постарался, молодец!

Дед учел дикость вечно голодной публики и церемонию не затянул. Сперва музыка – Лайл сам выбрал, стая слушала оркестр впервые и потрясенно. Затем выход невесты, стая смотрела еще более потрясенно. Я тоже, Ринк так просто окаменел, – Йялл его для надежности плечиком подпер. Она действительно редкостная красавица, и со стороны это особенно заметно. Тем более – теперь, совершенно счастливая, с сияющим взглядом, в дивном платье с пресловутым хвостом…

Бедняга Ринк, бережно толкаемый в спину «врагом» невнятно прошипел что–то, недоуменно глядя на кольцо в руке, златовласая довольно кивнула, уверенно пристраивая яркий ободок на пальце, Дед повторил нужные слова для самых глупых, Лайл рыкнул для диких, Яли с братом деловито сказали – «да, подтверждаем». Волчонок добрался до банта на стене и очень кстати счастливо взвизгнул: ленточка послушно развязалась и упала в ручки!

Потом они резали торт в четыре руки и раздавали всем по очереди, Ринк к тому времени как раз обнаружил, насколько всем нравится спина жены, и ловко развернул рыжую лицом к стае, оставляя лучший ракурс для себя одного. Торт оказался на вкус еще лучше, чем на вид. А Дед никому не мешал есть его любым способом, хоть лизать с тарелки, хоть мять в руках. Вот уж действительно умница. Первая общая радость у волвеков, и праздник как–то разом изменил нас всех и сделал не полудикой стаей, а нормальными жителями корабля. Почти общиной, которая скоро расширится и научится жить мирно.

Молодняк увивался возле немногочисленных девочек. Старшая волчица сидела и тихонечко всхлипывала, проняло… «Ним–3/2», которого теперь звали Нимар, обнимал слабенькую племянницу, по подобию имен названную Мара, помогая ей приподняться и смотреть, он привез ее из больничного отсека вместе с кроватью и капельницей. «Завтра соберемся с силами, подключим к лечению Рилу и поднимем эту кусачую девочку на ноги», – мельком пообещала я себе.

Эл уж вовсе непривычно разулыбался, разошелся, вспомнил очередной период своего «темного» прошлого, когда, оказывается, любил засиживаться в винных погребках южного предместья Римаса, наблюдая местную публику и подбирая подарки для старшей Ники, обожавшей сухие белые вина этого региона. В общем, мой декан начал говорить тосты. Без вина, конечно, не то, но для первого случая все и так смотрели и слушали совершенно пьяные, охотно запивая чаем.

Хороший получился вечер. Ринку, наконец, позволили взять жену на руки и унести, и мы долго наблюдали, как с шорохом выползает из зала бесконечный шлейф.

Потом Тимрэ вздохнул и заторопился в лабораторию, с утра нам будить остальных айри. Прочие вспомнили, как много всего нового Дед им велел до завтра выучить, и тоже стали собираться. Я посмотрела на мужа и решила отложить трепку до возвращения домой. Военных действий нам и так хватает, один вечер мирного сосуществования будет куда как хорош.

Он мои мысли, как всегда, расслышал, охотно сгреб жену в охапку и унес домой. Даже не пошел к Деду и, чутье не обманешь, забыл думать про спутники. Все было так замечательно, что я решила высказать ему еще один кусочек правды про свои упорные отказы идти замуж. И кое–что еще, свеженькое.

– Спорим, что Грийена точно выбирали ваши драконии.

– Ник, ты меня снова пугаешь. Недавно и не думал, что вы знакомы. Тем более – настолько основательно. Я тут порылся в памяти: он лет шесть назад руку ломал на горном курорте…

– Предплечье.

– А еще в то же время приключился несчастный случай на полигоне, его любимый прилипала сдох. – Эл покачал головой: – Ты опаснее, чем я полагал, «деточка». И в степи ты пропадала месяца два. Сильно тебе досталось?

– Нормально, – вспомнила я удобное определение, услышанное как–то от Йялла. – Повезло, пара ушибов.

– Ладно, пусть будет пара ушибов. Я бы тоже не признался, – честно вздохнул он. – Итак, откуда ты знаешь, что его выбирали, и вообще про драконий? Кстати, это точно так, могу подтвердить.

– Когда я пригляделась к волвекам, то кое–что заподозрила и про вас. Ваши женщины выбирают далеко не лучших и не самых сильных. Ты, Риан, Тимрэ или Дед их не могут заинтересовать, вы же здоровы душой. У драконов нет проблем вырождения, естественного отбора и прочего, вы почти боги, пока летаете. Я полагаю, драконии, как говорит вожак, со–чувствуют и пытаются вылечить больные наклонности самых плохих и неудачных. Это их роль в вашем странном роду. Совсем как у упомянутого Лайла, выслушивающего и дающего облегчение и надежду слабым, принявшего в стаю Хо на исправление. А вы все перепутали и признаете за лидеров этих отъявленных уродов.

– Может, ты и права. Уж насчет уродов – точно права, – он сильно призадумался. – Это угрожающее заявление, оно может окончательно перевернуть наш мир. Тем более в твоих устах. Как известно, Тиннара, первая Ника, была драконией, хоть и недолго. А ты ее наследница.

– Это знают, и отчасти потому твой брак так нервировал всех.

– Иногда меня расстраивает то, что ты знаешь об айри больше других, – вздохнул он, крепче обнимая меня. – Да, категорически нервировало. Даже Ялитэ…

– Директору позволили взять жену, а потом…